 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
категорий. Однако при этом данный ненаблюдаемый теоретический конструкт операционально
определяется в терминах либо тех манипуляций, к-рые осуществляются над подопытным животным,
либо определенного аспекта его стимульного окружения, либо измеряемого аспекта его поведения.
Следуя этой логике, формальные бихевиористы, с одной стороны, надеются, приняв методологический
Б., придать своим исслед. научный статус, а с другой — достичь такого же уровня объяснительной
теории, как в физике или химии, где использование теоретических терминов — обычное явление.
Логический Б. Кларка Л. Халла и его последователей — наиболее полно разработанная
программа Ф. б. Следуя примеру Ньютона и физическим наукам в целом, Халл разработал гипотетико-
дедуктивную теорию научения, универсальную для всех млекопитающих. Эта теория была
сформулирована в виде набора аксиом, из к-рых путем операциональных определений можно было
впоследствии выводить прогнозы в отношении поведения и подвергать их соответствующей эксперим.
проверке.
Сопоставление логического Б. Халла с целевым или когнитивным бихевиоризмом Э. Ч. Толмена
показывает, насколько могут два варианта Б. различаться между собой в деталях, одновременно
сохраняя верность общему духу и идее направления, провозглашенного Уотсоном. Толмен отверг
механистический мускульно-рефлекторный подход Уотсона и Халла. Для них научение заключалось в
связывании определенных стимулов со специфическими моторными реакциями, что предполагало
исключение возможности всякого обращения к цели или намерению, к-рое они считали мистическими и
менталистскими понятиями. Толмен, однако, рассматривал поведение как неизбежно целенаправленное
(животные всегда пребывают на пути движения в прямом или обратном направлении от некоторой
цели), а научение как неизбежно когнитивное; его целью является не реагирование на стимулы, а
получение информации о своем окружении.
Неформальный бихевиоризм. Развитие Б. продолжалось и после «золотого века» теории в
1930—40-х гг. Неохалловский Б. послевоенного времени (после Второй мировой войны) иногда
называют необихевиоризмом, однако назв. «Н. б.» или «либерализованная теория S-R»
более точно
отражают его сущность. Характерный признак этого движения — снижение внимания к проблемам
построения аксиоматической универсальной теории и готовность говорить о свойственных людям
высших психич. процессах, пусть даже как промежуточных S-R переменных. Тем самым Ф. б.
утрачивал свою прежнюю жесткость выражения и приобретал большую гибкость в обращении с такими
важными человеческими феноменами, как речь и решение задач.
Неформальные бихевиористы рассматривали S-R пары в качестве центральных процессов
головного мозга, к-рые, тем не менее, подчинялись обычным законам S-R научения, и поэтому могли
быть включены в операциональные S-R теории научения без отказа от Б.
Неформальные бихевиористы смогли, таким образом, говорить о мышлении, памяти, решении
проблем и речи в терминах S-R теории поведения, обращаясь с ними как со скрытыми компонентами
приобретенных S-R связей. Это позволяло существенно расширить перечень форм поведения,
рассматриваемого в терминах S-R. Примечательным продуктом этого направления стала теория
социального научения — результат сочетания неохалловского Б. и психоан. с некоторыми из
постулированных Фрейдом психич. механизмов, рассматриваемых в качестве скрытых, опосредующих
поведение переменных.
Радикальный бихевиоризм. Наиболее последовательной формой Б. является Р. б. Б. Ф.
Скиннера. Скиннер отверг методологический Б. для утверждения еще более радикального
метафизического Б. Разговоры о разуме и психике являются не более чем культурными мифами, к-рые
надлежит разоблачить и отбросить.
Существуют три объяснения обычных, повседневно употребляемых менталистских понятий. Во-
первых, некоторые навязшие в зубах разговоры о психич. явлениях в действительности касаются
обычных физ. процессов в теле, к-рым мы привыкли давать эти ярлыки. Не существует
принципиального различия между таким внешним стимулом, как булавочный укол, и таким
внутренним стимулом, как зубная боль, за исключением того, что доступом к последнему
стимулирующему событию обладает лишь сам человек. Во-вторых, нек-рые психич. явления, в
особенности чувства, являются всего лишь сопутствующими побочными продуктами влияний
окружения и результирующего поведения, но не играют роли в детерминации поведения. Так, человек
может «испытывать удовлетворение» вследствие похвалы своего начальника, однако то, что
действительно контролирует поведение, есть сама похвала, т. е. разновидность подкрепления, а не
сопутствующее ей чувство. В отличие от внутренних стимулов, которые могут осуществлять
управление поведением, сопровождающие его чувства этого не делают и могут игнорироваться научной
