 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
концу этого периода или нет. Определяют это, как правило, с помощью лонгитюдного исследования,
которое охватывает по меньшей мере два временных среза. Показатель заболеваемости вычисляется как
частное от деления числа заболевших в данном временном интервале на число лиц, которые не
страдали соответствующей болезнью до и во время первого среза.
Показатели болезненности и заболеваемости учитываются, во-первых, применительно к
лечебным учреждениям; тогда говорят о показателях задействованности (административная
болезненность или заболеваемость), а во-вторых — применительно к населению как таковому в рамках
полевого исследования (истинная болезненность или заболеваемость). Различие между обеими
характеристиками заболеваемости зависит от таких факторов, как вид и тяжесть заболевания и объем
предлагаемого обеспечения; а также от платы за лечение (если система здравоохранения такова, что
больной сам должен оплачивать свое лечение), доступности терапевтических учреждений и «больного
поведения», то есть восприятия, оценки и реакции на симптомы болезни.
Под относительным риском понимают соотношение частоты болезни в группе населения с
каким-то фактором риска по сравнению с группой населения без этого фактора риска. Относительный
риск, таким образом, показывает, во сколько раз чаще или реже определенное заболевание наступает у
подвергающихся риску лиц по сравнению с теми, у кого этот фактор риска отсутствует.
3.3.2. Зависимые переменные
Дефиниция случая. Можно выделить два методических подхода к переменным величинам
психического заболевания: измерительный берет за единицы анализа признаки или симптомы и,
предполагая градуальные различия, исследует их выраженность и частоту. Полученные значения,
например тревожности и депрессивности, потом можно на основании эмпирических и теоретических
рассуждений отнести к определенным синдромам. Категориальный подход предполагает,
соответственно медицинской традиции, категориальные различия между «случаями» и «не-случаями» и
анализирует соответствующую частоту случаев (Hafner & Veiel, 1986).
В самом общем смысле «случай» обозначает такого индивида, который по причине какой-то
болезни нуждается в помощи или как раз получает помощь, в отличие от здоровых или легкобольных,
которые могут обойтись без помощи. Точное определение случая является необходимой предпосылкой
в эпидемиологическом исследовании, чтобы суметь сравнить показатели болезни и проверить гипотезы
о причинах и течении заболеваний. Дефиниция случая должна быть адекватна соответствующему
исследованию. Так, было бы проблематично констатировать соматическое заболевание на основании
таких патологических изменений, которые могут быть объективно зафиксированы только post mortem
или не выявляются вообще. Точно так же и при сборе психиатрических данных дефиниция случая
должна опираться на феномены, которые можно наблюдать, а не основываться на патогенетических
предположениях, которые нельзя объективировать (вроде «бессознательных» конфликтов). Далее
дефиниция должна быть настолько точной, чтобы исследователю было ясно, какие признаки должны
присутствовать, а какие отсутствовать, чтобы можно было идентифицировать случай позитивно или
негативно. Наконец, для категоризации «случай» обычно вводятся искусственные границы или пороги,
так как нередко болезнь и здоровье плавно переходят одно в другое (Hafner, 1989). Вдобавок к
диагностическим критериям следует принимать во внимание и другие параметры, зависимые от целей
сбора информации в рамках многоосевой классификации, такие как потребность в лечении, степень
тяжести, течение и длительность заболевания, этиологические факторы, а также ограничения функций в
различных сферах жизни. Многоосевые подходы, разработанные в рамках DSM-III-R, DSM-IV
и
МКБ-
10, — важный инструментарий в клиническом и эпидемиологическом исследованиях (Stieglitz &
Freyberger, 1996).
Идентификация случая. В большинстве прежних исследований идентификация случая
проводилась в клиническом интервью психиатрами, которые опрашивали пробандов на предмет
предыстории и симптомов болезни. Затем психиатры обращались к действующим диагностическим
классификациям, чтобы отличить «случай» от «неслучая» или установить диагноз. Этот подход,
который практиковался главным образом в немецких и скандинавских исследованиях, давал
удивительно твердые результаты (в той мере, насколько опытным был клиницист, проводивший
идентификацию случая) для более или менее хорошо определенных и стабильных диагнозов, скажем
шизофрении. Однако гораздо менее точными оказывались оценки расстройств личности и
невротических заболеваний, где отсутствовали хорошие понятия, основанные на объективных
критериях, и где грань между здоровым и больным не так очевидна.
