 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
возникли не под влиянием психологических теорий научной психологии, а основываются на частном
опыте и развитой интуиции; о каком-либо научном их обосновании не может быть и речи. Что же
означает «научно обоснованный»? Может быть, метод считается научно обоснованным тогда, когда
речь идет о методических принципах, выведенных из какой-то фундаментальной дисциплины? Именно
в этом смысле Л. Уитмер и Э. Крепелин понимали клиническую психологию как прикладную
дисциплину общей психологии. Между тем Бунге (Bunge, 1983) показывает, что практические
методические принципы в строгом смысле никогда нельзя вывести из фундаментальных теорий, потому
что фундаментальные теории всегда имеют дело с идеализированными условиями, а переменные
величины, описанные теорией, в норме имеют отношение не к действиям, а к более абстрактным,
теоретическим конструктам. «Теоретическое знание (о предметах или процессах) не является
одновременно инструментальным ноу-хау (и не является ни достаточным, ни необходимым для него)»
(Lenk, 1980, S. 629); но чаще всего оно облегчает понимание и оценку эффективности технологических
правил действий, — этим Ленк (там же) объясняет все большую организацию техники на научной
основе. Даже такие понятия, как «авторитарный стиль руководства», являются в первую очередь
теоретическими конструктами (ср. Lukesch, 1979), а не описывают конкретные действия, отчего из
теории авторитарного стиля руководства нельзя напрямую вывести рекомендации конкретных
действий. Тем не менее терапевтические методы могут основываться на знаниях научной психологии в
большей или меньшей степени.
Как же соотносятся между собой фундаментальные научные высказывания и гипотезы — с
прикладными?
Бунге (Bunge, 1967b) усматривает исключительно прагматические отношения между
закономерностями и технологическими правилами. Допустим, есть закон «Если A, то B» (например:
если класс реакции R подкрепляется, то вероятность ее наступления повышается), который надо
перевести в правило «Сделай A*, чтобы получить B*!»
Для этого требуется, согласно Бунге,
промежуточный шаг — номопрагматическое высказывание,
которое переводит теоретическое понятие
— в понятие действия («прагматические понятия») и представляет собой новую гипотезу о
прагматической связи: «Если делается A*, то можно констатировать B*» (например: «Если
психотерапевт практикует метод дифференцированного внимания, то поведение пациентов, которым
систематически уделяется внимание, улучшается»).
Если это номопрагматическое предположение о связи оправдалось в эмпирических
исследованиях, то обоснованное правило может быть сформулировано так: «Чтобы получить B*, сделай
A*!» Бунге (Bunge, 1967b) называет получившееся таким способом правило научно обоснованным.
Связь психологического фундаментального знания и технологического знания более
обстоятельно обсуждали, в частности, Брокке (Brocke, 1993), Патри и Перре (Patry & Perrez, 1982) (для
клинической психологии см. Westmeyer, 1977).
Уже Брегер и МакГау (Breger & McGaugh, 1965) и Вестмейер (Westmeyer, 1977) показали, что
фундаментальные теории не способны напрямую объяснить подобающим образом терапевтические
эффекты, это касается и некоторых методов в поведенческой терапии; эти авторы доказали, что для
выведения методов поведенческой терапии из теорий научения отсутствует требуемая строгая
логическая связь. Однако многие методы поведенческой терапии возникли в близкой связи с
фундаментальными теориями (и благодаря им), а впоследствии были исследованы на эффективность.
Опираясь на теории обусловливания, Вольпе (Wolpe, 1958) разработал систематическую
десенсибилизацию и провел соответствующие эксперименты на животных. Перенесение этих методов
на фобии у людей — для редукции страха — дало удовлетворительные результаты. Однако
исследования процесса и теоретические соображения заставили считать, что первоначальная теория
реципрокного торможения все еще неудовлетворительно объясняет терапевтические эффекты. В
результате вслед за объяснением, опирающимся на теорию реципрокного торможения, появились
объяснения с точки зрения теории угасания и теория максимального привыкания (Lader & Mathews,
1968), а затем теоретические попытки когнитивных объяснений (например, Birbaumer, 1973; Ehlers &
Luer, 1996). Действенный метод, в принципе, может инспирироваться и неверной фундаментальной
теорией.
Психотерапия посредством научения по моделям,
в том виде, как мы ее кратко описали выше,
тоже не представляет собой логически строгого выведения из теории социально-когнитивного научения
Бандуры (Bandura, 1986), хотя и явно ориентирована на эту теорию: социальная теория научения
дифференцирует предпосылки для модели, а также субпроцессы внимания, памяти, моторного
воспроизведения и мотивации, состоящие во взаимодействии. Здесь тоже, аналогично систематической
