 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
катастрофизацию возможного коллапса, а с другой стороны, убеждение в собственном бессилии.
Высказывания в свой адрес (автокомментарии) типа «Мне этого не выдержать» описывают как
материнское влияние («Я сама ничего не умею; ведь она все делает за меня»), так и травматические
воспоминания о смерти от удушья, случившейся с ее тетей («Я могу неожиданно упасть и
задохнуться»). Обе мысли являются иррациональными.
Уровень действий. Избегаются различные действия, например совершение покупок, поездки в
лифте и машине, и это избегание поощряется защитой и бережным обращением (позитивное
подкрепление), поскольку муж многое берет на себя и оберегает жену от всевозможных неудобств.
Уровень партнерских отношений. Заботливый и обеспечивающий безопасность супруг является
практически продолжением материнской заботы. Одновременно он обладает еще и чертами
«идеального отца», т. е. он оберегает и при этом более добр к ней и не так строг, как мать. К тому же
клиентка обычно боится, что если будет проявлять слишком большую инициативу, то это приведет к
конкуренции с мужем и может повредить отношениям. Вместе с тем ее симптомы являются
определенной силой, поскольку обеспечивают ей влияние на семью. Так как симптомы призваны
стабилизировать отношения — муж утверждается в своей доминантной роли, а жена со своей стороны
добивается своих целей с помощью требования защиты, — следует искать подходящий механизм, с
одной стороны, выполняющий гомеостатическую функцию, а с другой стороны, обеспечивающий
клиентке большее пространство для собственных действий.
Уровень социально-культурного контекста. Здесь клиентке можно было бы провокационно
сообщить, что она находится именно в типичной роли жены. Клиентка может примириться с этой
ролью, в известной степени как особо выраженным случаем традиционного брака. Но она могла бы
также заняться вопросом о роли женщины в современном обществе и семье в группе заинтересованных
в этом женщин.
---
Эти различные способы рассмотрения следует понимать в смысле «модели-луковицы» (Zwiebel-
Modell), в соответствии с которой наличие внешних оболочек подразумевает наличие внутренних.
Семейное взаимодействие может изменяться только тогда, когда изменяются отдельные отношения.
Это подразумевает изменение способов действия (коммуникацию), которые, в свою очередь, изменяют
и когнитивно-эмоциональный процесс.
С этой точки зрения супружеская терапия занимает особое положение, и она не должна
пониматься ни как индивидуальная терапия, ни как семейная терапия. Скорее речь идет о поведении
индивидов по отношению друг к другу, которые сделали свой свободный выбор в пользу друг друга и
на которых при выборе партнера, формировании отношений и, наконец, в конфликтах оказывает
влияние индивидуальная история научения. Поэтому супружеская терапия имеет как системные
аспекты, так и аспекты истории развития, которые, в свою очередь, необходимо системно
проанализировать с точки зрения родительской семьи. Помимо этого, супружеские конфликты более
или менее затрагивают и детей (треугольники отношений)
и поэтому зачастую имеют вторичный,
семейно-терапевтический аспект. Однако поведение по отношению друг к другу двух людей, которые
сами выбрали друг друга, можно рассматривать и как замкнутую подсистему — без детей и родителей.
Показания к той или иной интервенции зависят прежде всего от поставленной перед
психотерапевтом задачи (индивидуальная терапия, супружеская терапия, семейная терапия).
Психотерапевт принимает заказ в смысле «joining», но может потребовать, если это необходимо,
«кооперацию» с супругом и подключить таким образом к терапевтическому процессу и уровень
супружеских отношений.
2. Аспекты семейной привязанности
Хотя имеются очень разные типы любовных отношений — так, Сейджер (Sager, 1976) различает
романтический, эгалитарный, товарищеский типы, а также тип отношений как между родителями и
детьми, — кажется, что основным моментом любых отношений между двумя людьми должна быть
аффективная привязанность. Это эмоции обоих партнеров, которые решающим образом влияют на
качество и функции взаимодействия и которые являются продуктом взаимного обучения. Келли и др.
(Kelley et al., 1983) проводят различие между любовью (love) и чувством долга/обязательства
(commitment), подобно тому как Хетфилд и Репсон (Hatfield и Rapson, 1992) делают различие между
любовью-страстью («passionate love») и любовью-дружбой («companionate love»), в то время как Теннов
