 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Как катализаторы часто действуют также предложения, повторяемые клиентами от первого лица
(начинающиеся с местоимения «Я»). Клиент может таким образом лучше проверить эмоциональное
значение. Так, можно предложить супругу, редко выражающему свои чувства и ориентированному на
успех, который уходит в себя в кризисной ситуации, сказать своей партнерше: «Я чувствую, что я
слабее тебя» (альтернатива к обратному по смыслу предложению «Я чувствую, что я сильнее тебя»),
чтобы дать ему понять, что он, возможно, нуждается в помощи своей жены. Во многих случаях такая
конфронтация ведет к обогащению отношений. Это означает, что существовавшая до сих пор схема
негативного взаимодействия разрушена и от партнера требуются реакции нового типа. Джонсон и
Гринберг (Johnson & Greenberg, 1984) исследовали эффективность ориентированного на эмоции
подхода супружеской терапии и нашли, что его эффективность по крайней мере сравнима с таковой
поведенческой терапии.
4.4. Когнитивный уровень
Многие авторы подчеркивают влияние рационального мышления и определенных ожиданий на
наши чувства, нашу оценку ситуаций и на поиск решений. При этом подчеркивается способность
человека разрушать деструктивные чувства и паттерны поведения с помощью рефлексии. Эллис
отметил, что за плохое самочувствие и неврозы зачастую ответственны чрезмерные ожидания и
иррациональные мысли.
Применительно к близким отношениям следует отметить прежде всего
следующие ожидания (Ellis & Harper, 1961):
- абсолютная любовь со стороны другого;
- абсолютное принятие со стороны другого;
- что поведение другого будет полностью соответствовать ожиданиям;
- что ссора — это нечто из ряда вон выходящее;
- что отношения должны быть вечными;
- что некоторые несоответствия непереносимы.
Эпштейн и Эйдельсон (Epstein & Eidelson, 1981) сверх того установили, что для расстройств
отношений характерны следующие иррациональные мысли:
- ни партнера, ни качество отношений невозможно изменить;
- партнер должен понимать без слов, чего от него хочет другой.
Такого вида ожидания можно назвать иррациональными, потому что они не имеют под собой
рационального основания и потому что противоречат фактам. Правда, было бы весьма странно, если в
основе отношений двух любящих друг друга людей не было бы известной доли иррациональности.
Если бы у них не было чрезвычайно оптимистичных представлений относительно своих отношений —
разве они связали бы на столь длительное время свои судьбы? Этот врожденный оптимизм, как
предположил Бек, повышает шансы на выживание — или по крайней мере шансы на репродукцию.
Таким образом, речь не должна идти о том, что иррациональный элемент должен быть устранен из
отношений, и все должно строиться на стоической невозмутимости, как это предполагает Эллис. Скорее
речь идет о том, что иррациональные убеждения необходимо ослабить в том случае, если они
деструктивно влияют на супружеские отношения (см. также главу 22).
Интерес представляет также атрибуция того, что является актуальным в отношениях между
двумя индивидами. Важная функция каузальной атрибуции заключается в том, чтобы представить наш
сложный мир измеримым, а значит, и более простым. Это упрощение происходит из-за того, что мы
вырабатываем на основе повторяющегося опыта определенные ожидания и прогнозы, которые
обеспечивают в схожих ситуациях более быструю и автоматизированную переработку информации и
делают излишними новый процесс атрибуции. Это значит, что в новой, неожиданной или сложной
ситуации мы стремимся к каузальным объяснениям, чтобы подготовить себя к будущим таким же
ситуациям, и в особенности чтобы предотвратить негативные события. Применительно к отношениям
это означает, что атрибутивная активность особенно ярко выражена в начале отношений, пока не
оформятся стабильные ожидания относительно характера и поведения партнера, которые будут
протекать на поздних стадиях отношений как автоматизированный процесс. Только после внезапного
возникновения конфликта партнеры вновь начинают активно искать каузальные объяснения тому,
почему отношения и поведение партнера больше не отвечают их ожиданиям.
Джекобсон исследовал атрибутивные стили благополучных и неблагополучных супружеских пар
и нашел, что неприятные события (например, поведение партнера) вызывают в отношениях большую
атрибутивную активность, чем события приятные (см. Holtzworth-Munroe & Jacobson, 1985; Berley &
