 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
сведением психического к физическому поведенческая психология последовательно проводит сведение
социального к биологическому.
Теоретически решающим для понимания кризиса психологии, раскрывшегося в борьбе
поведенческой психологии против психологии сознания, является то, что в конечном сч¸те
поведенческая психология и интроспективная психология исходят из одного и того же понимания
психики, сознания. Идеалистическая психология признала реальные психические процессы лишь
субъективными содержаниями самонаблюдения, а бихевиористы и рефлексологи некритически
полностью приняли идеалистическую концепцию своих противников. Только в силу этого они не могли
найти никакого иного пути для реализации объективной научности психологического познания, как
отказ от познания психики. Интроспекционисты, замыкая психику во внутреннем мире сознания,
оторвали психику от деятельности; бихевиористы приняли как непреложную истину этот отрыв друг от
друга сознания и деятельности, внутреннего и внешнего. Только на этой основе можно было определить
свою задачу так, как это сделали представители поведенческой психологии: вместо изучения сознания,
оторванного от поведения, поставить себе задачей изучение поведения, оторванного от сознания.
Таким образом, можно сказать, что и этот стержневой аспект кризиса был заложен в исходных
позициях психологии сознания, сохранивших сво¸ господство в экспериментальной психологии. Это
был кризис декарто-локковской интроспективной концепции сознания,
которая в течение столетий
довлела над психологией. Сводя психику к сознанию, а сознание к самосознанию, к отражению
(рефлексии) психики в себе самой, эта ставшая традиционной для всей психологии декарто-локковская
концепция сознания отъединила сознание человека от внешнего мира и от собственной его внешней,
предметной практической деятельности. В результате деятельность человека оказалась отъедин¸нной от
сознания, противопоставленной ему, свед¸нной к рефлексам и реакциям. Свед¸нная к реакциям
деятельность человека становится поведением,
т. е. каким-то способом реагирования; она вообще
переста¸т быть деятельностью, поскольку деятельность немыслима вне е¸ отношения к предмету, к
продукту этой деятельности. Поведение — это реактивность отъедин¸нного от мира существа, которое,
реагируя под влиянием стимулов среды, самой своей деятельностью активно не включается в не¸, не
воздействует на действительность и не изменяет е¸. Это жизнедеятельность животного,
приспособляющегося к среде, а не трудовая деятельность человека, своими продуктами преобразующая
природу.
Отъединение сознания от предметной практической деятельности разорвало действенную связь
человека с миром. В результате предметно-смысловое содержание сознания предстало в
мистифицированной форме «духа», отчужд¸нного от человека.
Поэтому можно сказать, что, так же как поведенческая психология является не чем иным, как
оборотной стороной интроспективной концепции сознания, так «психология духа» (Э. Шпрангер), в
которой предметно-смысловое содержание сознания — «дух» — выступает в мистифицированной
форме данности, независимой от человеческой деятельности, является оборотной стороной
поведенческой концепции деятельности. Именно потому, что поведенческая психология свела
деятельность, преобразующую природу и порождающую культуру, к совокупности реакций, лишила е¸
воздейственного предметного характера, предметно-смысловое содержание «духа» предстало в виде
идеальной данности.
За внешней противоположностью этих концепций в их конечных выводах скрывается общность
исходных позиций, и если К. Бюлер ищет выхода из кризиса психологии в том, чтобы примирить,
дополнив одну другой, психологию поведения с психологией духа (и психологией переживания), то
нужно сказать, что их «синтез» лишь соединил бы пороки одной с пороками другой. В
действительности нужно не сохранять как одну, так и другую, а обе их заодно преодолеть в их общей
основе. Эта общая основа заключается в отрыве сознания от практической деятельности, в которой
формируется и предметный мир и само сознание в его предметно-смысловом содержании. Именно
отсюда проистекает, с одной стороны, отчуждение этого содержания как «духа» от материального
бытия человека, с другой — превращение деятельности в поведение, в способ реагирования. Здесь в
одном общем узле сходятся нити, связующие психологию сознания и психологию поведения,
психологию поведения и психологию духа; у направлений, представляющихся самыми крайними
антиподами, обнаруживается общая основа. Здесь средоточие кризиса, и именно отсюда должно
начаться его преодоление.
Оформившаяся в качестве особой научной дисциплины психология во всех основных своих
разветвлениях исходила первоначально из натуралистических установок. Это был физиологический
либо биологический натурализм, рассматривающий психику и сознание человека исключительно как
