 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
фактам. Когда в 1987 г. после скандала на Уолл-стрит, связанного с незаконными операциями с
ценными бумагами, «алчный» Иван Боевски ждал решения суда, он хотел безвозмездно выполнять
какую-либо работу, «нечто похожее на то, чем занимаются беловоротничковые мошенники, чтобы
произвести впечатление на судей, которые будут выносить приговор», как пренебрежительно заметил
один репортер. В то же самое время про политика, пойманного на лжи, если его действительно
уважают, будет написано, что он «смутился» или «проявил забывчивость».
4. Броские сообщения могут показаться более информативными, нежели менее эффектная, но
более объективная информация. На журналистов, как и на их читателей, более сильное впечатление
может произвести живой рассказ об экстрасенсорном восприятии или о других психических явлениях,
чем бесстрастное исследование. Они могут быть больше потрясены чьим-либо очевидным
«исцелением» с помощью нового терапевтического метода, чем статистикой, свидетельствующей о
достижениях терапии как таковой. После авиакатастрофы они могут начать описывать «опасности,
подстерегающие пассажиров современных лайнеров», не замечая реальной статистики
авиапроисшествий.
5. События могут восприниматься как связанные между собой, хотя на самом деле никакой связи
нет. Какое-либо поразительное совпадение, например то, что одновременно трех спортсменов,
принадлежащих к национальным меньшинствам, уличили в употреблении наркотиков, может
подтолкнуть журналиста к поиску связи между расовой принадлежностью и наркоманией, хотя никаких
свидетельств в пользу ее существования нет.
6. Хиндсайт может облегчить анализ после того, как событие уже произошло. Закончившаяся
неудачей попытка освобождения американских заложников в Иране, предпринятая президентом
Картером, «с самого начала была обречена на провал». Так говорили журналисты после того, как стало
известно, что она закончилась неудачей. Про решения, которые почему-то не сработали, все говорят
потом, что их никчемность была очевидна.
Завершая свою книгу, Стокинг и Гросс выражают сомнение в том, что журналисты и редакторы,
которым приходится быстро обрабатывать большой объем информации, в принципе могут избежать
проявлений иллюзорного мышления, пронизывающих человеческое сознание. Но с другой стороны,
знакомство с разными формами проявления предвзятости может привлечь внимание журналистов к
поиску способов борьбы с ней, в частности к поиску таких сведений и таких вопросов, ответы на
которые могут противоречить их собственным представлениям; к тому, чтобы сначала искать
статистическую информацию, а уже потом — яркий пример. Журналистам не следует также забывать и
о том, что люди, действующие из самых лучших побуждений, принимают решения, ничего не зная об
их последствиях.
---
Некоторые наши повседневные ошибки несущественны, но не все. Неверные впечатления,
интерпретации и убеждения могут иметь серьезные последствия. Если речь идет о важном социальном
суждении, последствия даже незначительной предвзятости могут быть весьма значительны. Почему так
много бездомных? Несчастных? Одержимых мыслью об убийстве? Любит ли мой друг меня или мои
деньги? Когнитивные предубеждения проникают даже в изощренное научное мышление. Вряд ли
человеческая натура изменилась за те 3000 лет, которые прошли с тех пор, как царь Давид сказал:
«Никто не может увидеть своих ошибок».
Чтобы нам не поддаться искушению и не прийти к циничному выводу об абсурдности вообще
всех убеждений, поспешу уравновесить картину. Сами по себе примеры тонкого анализа
несовершенства нашего мышления — проявления человеческой мудрости. (Если бы кто-то задумал
доказать, что человеческое мышление вообще иллюзорно, это утверждение опровергло бы себя само,
поскольку и оно было бы всего-навсего иллюзией. Логически это было бы эквивалентно утверждению:
«Все обобщения ложны, включая и это».)
Подобно тому как медики связывают с каждым органом человеческого тела выполнение
определенной функции, так и ученые, изучающие поведение, считают полезным признать, что
присущие нам образ мыслей и стиль поведения преимущественно адаптивны (Funder, 1987; Kruglanski
& Ajzen, 1983; Swann, 1984). Правила мышления, которые приводят к ложным убеждениям и
поразительным изъянам нашей статистической интуиции, обычно служат нам вполне исправно.
Нередко эти ошибки становятся побочным продуктом тех методов, которые требуют от нашего разума
наименьших затрат времени и сил, тех, что упрощают обрабатываемую нами сложную информацию.
Психолог Герберт Саймон, лауреат Нобелевской премии, принадлежит к числу современных
