 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
ученых, которые впервые описали границы человеческого интеллекта. Он полагает, что мы упрощаем
реальность потому, что иначе нам не «совладать» с нею. Представьте себе такую сложную игру, как
шахматы: партий, которые можно разыграть, больше, чем частиц во Вселенной. Так как же мы
справляемся с реальностью? Мы прибегаем к помощи упрощающих эмпирических приемов — к
помощи эвристики. Иногда эвристика подводит нас, и мы терпим поражение. Однако чаще она
помогает нам формировать быстрые и эффективные суждения.
Из полезной эвристики, благодаря которой мы выживаем, может возникнуть и иллюзорное
мышление. Человек, убежденный, что он в состоянии контролировать события, не теряет надежды и не
опускает рук. Выходят ли события из-под контроля или нет, позитивное мышление помогает нам
добиваться оптимальных результатов. Оптимизм приносит дивиденды. Можно даже сказать, что наши
убеждения похожи на научные теории: порой они ошибочны, но в общем — полезны. Как говорит
социальный психолог Сьюзн Фиске, «за мыслью следует дело» (Fiske, 1992).
<Лишив обывателя его жизненных иллюзий, вы лишите его и счастья. Генрик Ибсен, Дикая утка,
1884>
Раз уж мы постоянно стремимся к совершенствованию своих теорий, не могли бы мы также
уменьшить и количество ошибок в нашем социальном мышлении? В школах преподаватели учат, учат,
учат нас арифметике до тех пор, пока мозг не натренируется настолько, что начнет обрабатывать
числовую информацию автоматически и безошибочно. Мы согласны, что подобная способность не
дается нам от. рождения — иначе зачем было бы тратить столько лет на учебу? Психолог-исследователь
Робин Доус, пришедший в ужас от того, что «одно исследование за другим подтверждает
ограниченность наших возможностей обрабатывать информацию на уровне сознания, и прежде всего —
социальную информацию», полагает, что обработке социальной информации нужно учить так же
настойчиво, как учат арифметике (Dawes, 1980).
Ричард Нисбетт и Ли Росс убеждены в том, что специальное обучение может «повысить наш
иммунитет» против ошибок определенного рода (Nisbett & Ross, 1980). Они предлагают:
— обучать людей распознавать вероятные источники ошибок в их собственной социальной
интуиции и тренировать их в этом умении;
— создавать курсы статистики и изучать на них проблемы логических и социальных суждений,
возникающие в повседневности. Люди, получившие подобную подготовку, на самом деле правильнее
судят о событиях реальной жизни (Lehman et al., 1988; Nisbett et al., 1987);
— сделать подобное обучение максимально эффективным за счет широкого использования
конкретных, ярких примеров и историй из повседневной жизни;
— обучать запоминающимся и полезным формулировкам, таким, например, как «Это
эмпирический вопрос», «Где ты это откопал?» или «Ты можешь полагаться на статистику, но удачно
выбранный пример лучше».
Резюме
Изучение социальных убеждений и суждений позволяет нам понять механизм формирования и
сохранения убеждений, которые в большинстве случаев вполне исправно служат нам, но порой
становятся причиной заблуждений. Подобно тому как зрительные иллюзии — побочный продукт
перцептивных механизмов, помогающих нам систематизировать сенсорную информацию, наши
ошибочные суждения — это побочный продукт мыслительных стратегий (эвристики), которые обычно
не подводят нас. Но от этого они не перестают быть ошибками — ошибками, которые способны сделать
наше восприятие реальности искаженным, а суждения об окружающих — пристрастными.
Постскриптум автора
Размышления о силе и слабостях интуиции
Можно ли сказать, что результаты изучения гордыни и ошибок унижают достоинство человека?
Разумеется, мы вправе сокрушаться по поводу горькой правды о несовершенстве рода человеческого,
но это не должно мешать нам радоваться более тому, что люди — нечто большее, чем машины. Наш
субъективный опыт — основа нашей человечности — нашего искусства и нашей музыки, тех радостей,
которые приносят нам дружба и любовь, наши тайные и религиозные переживания.
Когнитивные и социальные психологи, изучающие иллюзорное мышление, не ставят перед
