 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
— носители желаний наших успешных прародителей» (Buss, 1999).
Пол и гормоны
Если гены определяют предрасположенность к определенным, связанным с полом чертами, это
происходит потому, что они воздействуют на наши тела. Подобно тому как синьки архитекторов
воплощаются в реальные сооружения, наши «генетические синьки» воплощаются в половые гормоны. В
мужских эмбрионах гены направляют формирование семенников, которые начинают вырабатывать
тестостерон, мужской половой гормон, «ответственный» за «маскулинную» внешность (Berenbaum &
Hines, 1992; Hines & Green, 1991). Можно ли сказать, что психологические гендерные различия тоже
предопределены гормонами?
{63-летний Ларри Кинг и его седьмая жена — 38-летняя Шон Саутвик Кинг}
Получены доказательства того, что большая агрессивность мужчин напрямую связана с
тестостероном. Введение тестостерона делает разных животных более агрессивными. Что касается
людей, то у мужчин, совершивших тяжкие преступления, содержание тестостерона в крови превышает
нормальный уровень; то же самое можно сказать и об игроках Национальной футбольной лиги и об их
неистовых фанатах (Dabbs, 2000). Более того, и у обезьян, и у людей гендерные различия в
агрессивности проявляются в очень раннем возрасте, т. е. тогда, когда культура еще «не успела» оказать
существенного влияния, и сглаживаются в зрелом возрасте вследствие снижения уровня тестостерона.
Ни одно из этих свидетельств не имеет силы бесспорного доказательства. Однако взятые в
совокупности, они убеждают большинство исследователей в том, что половые гормоны имеют
значение. Но то же самое можно сказать и о культуре, и скоро у нас будет возможность убедиться в
этом.
<В брачных играх, происходящих в реальной жизни, мужчины отдают предпочтение молодым и
красивым женщинам, а женщины — состоятельным и влиятельным мужчинам. С точки зрения
психолога-эволюциониста, подобные преференции иллюстрируют желание мужчины видеть у своей
партнерши те качества, которые ассоциируются с плодовитостью, и желание женщины видеть в
мужчине те качества, которые гарантируют защиту и поддержку их потомству.>
По мере того как люди приближаются к среднему возрасту и «переваливают» через него, с ними
происходят любопытные трансформации: женщины становятся более настойчивыми и уверенными в
себе, а мужчины — более склонными к сочувствию и менее доминирующими (Lowenthal et al., 1975;
Pratt et al., 1990). Первым из возможных объяснений уменьшения гендерных различий является
изменение гормональной насыщенности, вторым — требования, предъявляемые исполняемыми ими
ролями. Некоторые исследователи полагают, что во время ухаживания и после рождения первого
ребенка социальные ожидания приводят к тому, что муж и жена «педалируют» черты, усиливающие их
роль. Во время ухаживания, убеждая женщину в своей способности быть защитником и кормильцем,
мужчина играет роль «крутого парня» и забывает о своей потребности во взаимной поддержке и заботе
(Gutmann, 1977). В период ухаживания и во время взращивания маленьких детей женщины подавляют
свойственные им настойчивость и потребность в независимости. Бытует мнение, что по мере того как
мужчина и женщина «вырастают» из этих первых взрослых ролей, каждый из них начинает активнее
проявлять те чувства, которые раньше сдерживались, и оба становятся более андрогинными —
способными и к настойчивости, и к заботе.
Размышления об эволюционной психологии
Не подвергая сомнению естественный отбор как таковой — процесс, посредством которого
природа отбирает физические и поведенческие черты, способствующие выживанию генов, — критики
эволюционного направления в психологии находят в толкованиях его приверженцев два недостатка. Во-
первых, эволюционные психологи иногда начинают с результата (например, с различия между
мужчинами и женщинами в проявлении инициативы в сексуальных отношениях), а затем задним
числом предлагают его объяснение. Этот подход заставляет вспомнить о функционализме — теории,
которая в 20-х гг. XX в. доминировала в психологии. «Почему имеет место такое поведение? Потому,
что оно исполняет такую-то и такую-то функцию». Теоретик, предложивший подобное ретроспективное
объяснение, ничем не рискует. Как иронически заметил палеонтолог Стивен Джей Гоулд, эти
объяснения «не более чем предположения и догадки, похожие на те, что высказываются на вечеринках
за бокалом коктейля» (Gould, 1997).
