 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
не являются супругами, то, если учесть, что большинство взрослых состоят в браке, что половая жизнь
состоящих в браке более интенсивна, чем половая жизнь одиночек, и что внебрачный секс менее
распространен, чем принято считать, в реальной жизни их, конечно же, меньше, чем на экране (Greeley,
1991; Laumann et al., 1994).)
Если то, как телевидение представляет человеческие отношения и решение разных проблем,
находит своих подражателей, особенно среди молодых зрителей, значит, демонстрация на экране
образцов просоциального поведения может быть полезна для общества. В главе 12 нас ожидают
хорошие новости: деликатное вмешательство телевидения в воспитание действительно способно
преподать детям уроки позитивного поведения.
Влияние телевидения на мышление
Исследователи изучали не только влияние телевидения на поведение, но и когнитивные
последствия просмотра телепередач. Можно ли сказать, что продолжительное общение с
«телевизионным насилием» делает нас нечувствительными к жестокости? Искажает ли оно восприятие
реальности? Вызывает ли агрессивные мысли?
К чему приводит многократное повторение какого-либо бранного слова? Из вводного курса в
психологию вы знаете, что эмоциональная реакция на него будет постепенно «затухать». Вполне
логично предположить, что после просмотра тысяч актов насилия тоже наступает нечто похожее на
«омертвение эмоций». «Меня это совершенно не волнует» — именно такой ответ получили Виктор
Клайн и его коллеги от своих испытуемых, когда оценивали психологическое возбуждение 121
мальчика из штата Юта после просмотра ими боксерского поединка, в котором оба соперника
действовали очень жестоко (Cline et al., 1973). В отличие от мальчиков, которые редко смотрели
телевизор, мальчики-«телеманы» остались совершенно равнодушными к увиденному.
Разумеется, участники эксперимента Клайна могли отличаться друг от друга не только
отношением к телевидению. Однако в экспериментах, в которых изучалось влияние просмотра
телепередач со сценами сексуального насилия, аналогичная потеря чувствительности — своего рода
психическое оцепенение — наблюдалось и у тех молодых мужчин, которые смотрели фильмы из
разряда «жесткое порно». Более того, результаты экспериментов Рональда Дребмана и Маргарет Томас
подтвердили вывод о том, что люди, получившие подобные визуальные впечатления, в дальнейшем
менее активно реагируют как на сцену драки на экране, так и на реальную драку двух детей (Drabman &
Thomas, 1974, 1975, 1976).
<По мере того как каждое последующее поколение в том возрасте, когда происходит
формирование личности, все больше и больше попадало под влияние телевидения, снижалась и
гражданская активность населения (участие в выборах, в митингах, благотворительность и
волонтерство). Роберт Путнэм, Боулинг в одиночку, 2000>
Верно ли, что вымышленный телевизионный мир формирует наши представления о реальном
мире, в котором мы живем? Джордж Гербнер и его коллеги из Университета штата Пенсильвания
полагают, что именно в этом прежде всего и заключается сила телевидения (Gerbner et al., 1979, 1994).
Результаты проведенных ими опросов подростков и взрослых свидетельствуют о том, что, в отличие от
респондентов, которые проводят у телевизоров не более 2 часов в день, респонденты, увлекающиеся
просмотром телепередач (уделяющие им не менее 4 часов в день), более склонны преувеличивать
уровень преступности в мире и больше опасаются за свою жизнь. Подобное чувство собственной
незащищенности испытывали и женщины из ЮАР после просмотра сцен насилия в отношении женщин
(Reid & Finchilescu, 1995). В ходе проведения общеамериканского опроса детей в возрасте от 7 до 11 лет
выяснилось: те из них, кого можно назвать «телеманами», чаще признавались в том, что дома боятся
грабителей («кто-нибудь может вломиться в дом»), а на улице — случайных прохожих («кто-нибудь
может подойти и ударить меня») (Peterson & Zill, 1981).
И последнее. Результаты новых экспериментов позволяют говорить о том, что
просмотр
видеофильмов со сценами насилия способствует возникновению мыслей, связанных с агрессией
(Bushman, 1998). Визуальное восприятие жестокости приводит к тому, что люди более склонны
объяснять действия окружающих их враждебностью (на вопрос: «Намеренно или случайно вас
толкнули?» отвечать: «Намеренно»), приписывать омонимам их наиболее агрессивный смысл (на
вопрос: «Что такое “punch”?» отвечать: «Удар кулаком», хотя это слово означает также и «пунш») и
более быстро распознавать агрессивные слова.
