 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
живых» (Kolff & Doan, 1985, p. 45).
Методы терапии стрессовых расстройств
Методы терапии для людей, страдающих стрессовым расстройством, могут широко
варьироваться. Одно исследование установило, что посттравматическое стрессовое расстройство длится
в среднем три года при прохождении человеком терапии и пять с половиной лет — при отсутствии
лечения (Kessler et al., 1995). Детали ныне существующих терапевтических программ для людей,
выживших в травматических ситуациях, меняются от одного случая к другому. Но все программы
придерживаются сходных основных целей: они стараются помочь оставшимся в живых избавиться от
затянувшихся симптомов, разобраться в своем травматическом опыте и вернуться к нормальной жизни.
Программы для ветеранов войны, страдающих посттравматическим расстройством, показывают, как
можно браться за разрешение этих вопросов.
<Психологические заметки. Майор Роберт Клод был одним из пилотов, сбросивших бомбы на
Хиросиму и Нагасаки в 1945 году. В последующие годы он стал считать себя лично ответственным за
ядерное опустошение этих городов, совершил две попытки самоубийства и несколько раз
госпитализировался в связи с психологическими проблемами (Hirsch et al., 1974).>
Методы терапии для ветеранов войны. Терапевты использовали разнообразные техники для
снижения посттравматических симптомов у ветеранов военных действий. Среди наиболее
распространенных указываются: медикаментозная терапия, методики погружения, инсайт-терапия,
семейная терапия и групповая терапия. Как правило, эти подходы применяются в сочетании друг с
другом, так как по отдельности ни один из них не снимает все симптомы (Boudewins, 1996).
Успокоительные средства снижают напряжение и повышенную нервозность, которыми страдают
многие ветераны (Marmar et al., 1993; Braun et al., 1990). Антидепрессанты иногда снижают частоту
ночных кошмаров, «обратных кадров», нежелательных воспоминаний и ощущения депрессии
(Mirabella, Frueh & Fossey, 1995; Marmar et al., 1993).
Поведенческие техники погружения также способствуют снижению специфических симптомов и
часто ведут к увеличению адаптивности (DeRubeis & Crits-Christoph, 1998; Woodward et al., 1997).
Haводнение
и тренинг релаксации помогли 31-летнему ветерану избавиться от пугающих «обратных
кадров» и ночных кошмаров (Fairbank & Keane, 1982). Сначала терапевт помог ветерану установить,
какие именно сцены боев он вспоминает особенно часто. Затем терапевт помог пациенту представить
одну из этих сцен во всех деталях и попросил его удерживать этот образ, пока тревога не исчезнет.
После каждого такого «упражнения наводнения» терапевт переключал пациента на позитивный образ и
сопровождал это упражнениями на релаксацию.
Хотя медикаментозная терапия и техники погружения приносят некоторое облегчение, большая
часть клиницистов убеждена в том, что одни лишь эти подходы не могут помочь ветеранам полностью
излечиться от посттравматического стрессового расстройства: эти люди должны также прийти к
пониманию своих впечатлений от военных действий и к пониманию того, какое воздействие
продолжают оказывать
на них эти впечатления (Marmar et al., 1993). Поэтому терапевты часто
помогают пациентам высказать свои глубинные чувства, принять то, что они сделали и пережили,
меньше осуждать себя и научиться вновь доверять людям.
Иногда попытки выразить чувства и прийти к осознаванию (инсайту) используются в
супружеской или семейной терапии (Glynn et al., 1995; Johnson, Feldman & Lubin, 1995). Действительно,
симптомы посттравматического стрессового расстройства имеют тенденцию быть особенно явными для
членов семьи, на которых могут прямо сказываться тревожные реакции, депрессивное настроение или
вспышки гнева. С помощью и поддержкой членов семьи люди могут распознать чувства, которые они
пытаются разрешить, увидеть их воздействие на других, научиться лучше понимать других и решать
свои проблемы.
Ветераны могут также делиться переживаниями и чувствами, приходить к пониманию своего
опыта, оказывать поддержку друг другу в дискуссионных группах. Многие находят, что при этой форме
терапии проще оживлять в памяти события и сталкиваться с чувствами, которых годами пытались
избегать (Sipprelle, 1992; Rozynko & Dondershine, 1991). Одна из основных проблем, с которой
сталкиваются дискуссионные тематические группы, — это чувство вины за то, что пришлось сделать
членам группы, чтобы выжить, или даже за тот факт, что они выжили, в то время как их друзья погибли.
Когда ветераны становятся способны открыто говорить о своих переживаниях, связанных с войной, и о
чувстве вины, они начинают освобождаться от них и расценивать свою ответственность за прошлые
