 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
травмы, могут испытывать страх перед опасным миром, в котором они живут, и убегать из него, раз за
разом надевая на себя маску другого человека, который смотрит на этот мир с безопасного расстояния.
Подвергающиеся насилию дети могут также опасаться импульсов, которые, как они полагают, являются
причинами их жестоких наказаний. Они могут попытаться быть все время «хорошими» и
«послушными» и станут подавлять импульсы, которые считают «плохими» и «опасными». Всякий раз,
когда «плохие» мысли или импульсы дают о себе знать, детям кажется, что они должны изгонять и
отрицать их, и они бессознательно приписывают все недопустимые мысли, импульсы и эмоции другим
личностям.
<Психологические заметки. В книге «Психопатология обыденной жизни» Фрейд предположил,
что всем людям свойственно забывать то, что им неприятно, и что у некоторых людей эта способность
развита в большей степени, чем у других. Он утверждал, что забывание прошлых событий никак не
может быть случайным или произвольным. Переживания детства слишком ярки и сильны, чтобы просто
выпасть из памяти.>
Большая часть доказательств психодинамической теории опирается на истории болезни, в
которых сообщается о таком варварском обращении с детьми, как избиение, нанесение ножевых ран,
причинение ожогов окурками сигарет, запирание в чулан, изнасилование и грубые словесные
оскорбления. Однако биографические данные некоторых людей с диссоциативным расстройством
личности, по-видимому, не содержат в себе ничего необычного (Bliss, 1980). Более того, насилие над
детьми является намного более распространенным явлением, чем расщепление личности. Почему же
тогда этим расстройством страдает лишь малая часть детей, подвергавшихся насилию?
Поведенческий подход
Бихевиористы полагают, что диссоциация представляет собой реакцию, выработанную
посредством оперантного обусловливания. Люди, переживающие какое-то ужасающее событие, могут
впоследствии испытывать временное облегчение, когда их мысли переносятся на другие предметы. У
некоторых это кратковременное забывание, ведущее к снятию тревоги, повышает вероятность будущего
забывания. Одним словом, у них этот акт забывания получает подкрепление, и они, не осознавая самого
процесса научения, научаются тому, что подобные действия помогают им избежать тревоги. Тем
самым, подобно психодинамическим теоретикам, бихевиористы рассматривают диссоциацию как
избегающее поведение (эскапизм). Но бихевиористы полагают, что отсутствию осознания людьми того,
что они используют диссоциацию как средство бегства от действительности, способствует процесс
подкрепления, а не бессознательные механизмы защиты.
Как и сторонники психодинамического направления, бихевиористы при аргументации своего
взгляда на диссоциативные расстройства в основном полагаются на истории болезни. Подобные
описания действительно часто подтверждают эту точку зрения, но они в равной степени согласуются и
с другими видами объяснений. Например, случай, который, на первый взгляд, свидетельствует о
подкреплении забывания, можно обычно интерпретировать и как пример бессознательного вытеснения.
Вдобавок, поведенческая теория не способна объяснить то, каким образом временное бегство от
мучительных воспоминаний перерастает в комплексное расстройство или почему у большей части
людей не обнаруживаются симптомы диссоциативных расстройств. Две другие теории, которые делают
упор на научение, зависимое от состояния, и аутогипноз, пытаются разрешить некоторые вопросы,
остающиеся без ответа в психодинамических и поведенческих объяснениях.
<«Память нельзя сравнивать с чтением книги; скорее, ее можно уподобить написанию книги,
создаваемой из фрагментарных заметок». — Джон Ф. Килстрем (Kihlstorm, 1994)>
