 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Заметили ли мы этот дефект мышления? Перешли ли к более сложным, более
адекватным “организмическим” моделям? Нет, этого не произошло. Посмотрите, взгляды
В.В.Путина отличает представление о государстве именно как о машине, которую можно
построить по хорошему чертежу. В данный момент ему нравится “западный” чертеж –
двухпартийная система с присущими ей “сдержками и противовесами”.
Он говорит 18 декабря 2003 г.: “Мы недавно совсем приняли Закон о политических
партиях, только что состоялись выборы в парламент. У нас в новейшей истории создалась
уникальная ситуация, при которой мы можем создать действительно действенную
многопартийную систему с мощным правым центром, с левым центром в виде, скажем,
социал-демократической идеи и с их сторонниками и союзниками по обоим флангам”.
Здесь соединяется гипостазирование (вера в “Закон”) с атрофией исторической памяти.
Не было никогда в России такой возможности, а теперь “приняли Закон” – и такую
уникальную в новейшей истории возможность имеем, “можем создать” как на Западе.
Казалось бы, этому надо было удивиться и хотя бы высказать предположения о том, почему
раньше не удавалось, а теперь возможность появилась. Что за магическая сила в этом
законе? Какие непреодолимые ограничения для создания “двух центров” были сняты после
прихода В.В.Путина к власти?
И неважно, что почему-то никак не удается устроить левый центр “в виде, скажем,
социал-демократической идеи” – как ни пытались Горбачев, Рыбкин, Селезнев и даже Фонд
Эберта. Да кстати, и с “мощным правым центром” не выходит – хоть “Наш дом” учреди,
хоть “Единую Россию” – получается номенклатурная партия власти, ухудшенная версия
КПСС (“КПСС от райкома и выше”). Старое утверждение, гласящее, что “искусство
управлять является разумным при условии, что оно соблюдает природу того, что
управляется”, кажется настолько очевидным, что М.Фуко называет его пошлостью . Но ведь
наши правители, начиная с Горбачева, принципиально не признают этот тезис. Они открыто
провозгласили, что будут управлять государством и обществом Россия, вопреки их природе,
ломая и переделывая их природу. Они даже бравировали тем, что эту природу не знают и
презирают.
Этот взгляд В.В.Путина – плод механицизма и устранения рефлексии из перечня
операций мышления. Он проникнут уверенностью в том, что и люди, и общество, и
государство подобны механизмам, которые действуют по заданным программам. В основе
такого взгляда лежит представление о человеке как об атоме (индивиде). Эти атомы
собираются в классы, интересы классов представляют партии, которые конкурируют между
собой на политическом рынке за голоса избирателей. Элементарная ячейка этого рынка –
купля-продажа “голоса” индивида.
Да, по такой программе собирались некоторые государства (например, США, где
конституция прямо писалась по схеме механической картины мира Ньютона). В России
общество и государство “собирались” по совсем другой программе и исходя из иных
представлений о человеке (в этот большой вопрос мы здесь углубляться не будем).
Государство строится не логически , как машина, а исторически – в соответствии с народной
памятью и совестью, а не голосованием индивидов или депутатов. Опыт ХХ века в России
показал, что попытка “логически” построить государственность, как машину, имитируя
западный образец, терпит неудачу.
Так, после февраля 1917 г. никто не принял всерьез либеральный проект кадетов, верх
взяла исторически сложившаяся форма крестьянской и военной демократии – Советы, в
которых по-новому преломились принципы и самодержавия, и народности. Политическая
система – производное от структуры и культуры общества. Двухпартийная система и в
особенности ее “мощный левый центр” – продукт зрелого буржуазного общества.
Социал-демократизм – доктрина гуманизации, “окультуривания” капитализма, доктрина в
философском плане сложная, а в социальном плане возможная лишь после того, как
буржуазия накопит и завезет из колоний большие средства, чтобы оплатить этот гуманизм.
Есть в РФ эти условия? Об этом вопрос у политиков, да и в среде либеральных
