Navigation bar
  Print document Start Previous page
 156 of 490 
Next page End  

журнале “Экономические науки” (1989, ¹ 8, с. 114-117) была опубликована справка о
численности работников государственного управления СССР в 1985г.
Всего работников номенклатуры управленческого персонала  (без аппарата
общественных и кооперативных организаций) было в СССР 14,5 млн. человек. Если
добавить работников охраны, курьеров, машинисток и других работников, не входящих в
номенклатуру должностей, то это число вырастет на 2,8 млн. человек.
Из 14,5 млн. государственных управленческих служащих 12,5 млн. составляли
управленческий персонал предприятий и организаций, которые в подавляющем большинстве
действовали в сфере народного хозяйства . Так, например, в это число входили главные
специалисты (0,9 млн. человек), мастера (2,1 млн. человек), счетно-бухгалтерский персонал
(1,8 млн. человек), инженеры, техники, архитекторы, механики, агрономы и ветврачи (2,1
млн. человек) и т.д. Таким образом, численность чиновников в строгом смысле слова была
очень невелика.
Что мы могли наблюдать после того, как советский тип государства был ликвидирован?
Чиновничий аппарат и бюрократизация в РФ фантастически превысили то, чем мы
возмущались в СССР. Наша интеллигенция не знает этого или не хочет знать уже не столько
из-за идеологической слепоты, сколько из-за утраты способности к рефлексии. Миф не
поколеблен.
Вот другой примечательный пример мифотворчества. В.Новодворская пишет о
событии, которое произошло, когда ей было 17 лет, и которое предопределило все ее
антисоветское мировоззрение: “В 1967 году отец… положил мне на стол “Один день Ивана
Денисовича”… Эта книга решила все. Не успела я дочитать последнюю страницу, как мир
рухнул… Теперь я знала, что буду делать всю оставшуюся жизнь. Решение было принято в
17 лет, и, если юный Ганнибал поклялся в ненависти к Риму, я поклялась в ненависти к
коммунизму, КГБ и СССР. Вывод был сделан холодно и безапелляционно: раз при
социализме оказались возможными концлагеря, социализм должен пасть. Из тех скудных
исторических источников о жизни на Западе, которые оказались мне доступны, я уяснила
себе, что там “ЭТОГО” не было. Следовательно, нужно было “строить” капитализм”168.
Примем это ее странное объяснение за искреннее , за определенную модель
внутреннего рассуждения, которую она нам предлагает. Мы видим перед собой
конструкцию, построенную как антипод всей системе норм рационального мышления. Не
могла юная Новодворская ничего не знать о Холокосте и о том, что “ЭТО” было именно на
Западе и именно при капитализме. Просто она свое отрицание советского строя “уже
фанатически исповедовала и приютила в своем сердце в качестве убеждения” – и потому
исключила образ Холокоста из своих рассуждений по данному вопросу (хотя, возможно,
активно использовала образ Холокоста для подкрепления иных своих убеждений –
антифашистских и пр.). Точно так же, не могла она ничего не знать о колониальных захватах,
о жестокости войн Запада в Алжире и Вьетнаме, не читать “Хижины дяди Тома”.
Для создания в ее представлении мифа “доброго Запада” ей пришлось отсечь и убрать
подальше огромные куски заведомо известного ей знания. При обсуждении мемуаров
В.Новодворской в Интернете встретилось такое сообщение: “Одна из газет несколько лет
назад рассказала историю, которая журналисту показалась забавной, а мне кажется весьма
поучительной – о том, как В. Новодворская стала антикоммунисткой. Оказывается, в
возрасте 16 лет “девочка Лера” пришла в райком комсомола и потребовала, чтобы ее послали
в Латинскую Америку воевать против наймитов мирового капитала и за торжество мировой
революции. Ей объяснили, что она больше сделает для дела мировой революции, если будет
хорошо учиться, и вежливо проводили до дверей. Через день она пришла снова – на этот раз
ее выпроводили не так вежливо. Еще через день ее просто прогнали. А через два года
Новодворская расклеивала по Москве антисоветские листовки”.
Более того, свои мемуары она предъявила сегодня, через сорок долгих лет. За это время
произошло множество событий, которые она обязана была применить для исправления своей
юношеской модели, но она этого не делает. Ее любовь к Западу стала просто оголтелой,
Hosted by uCoz