 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
протекционизм зарубежным производителям -против отечественных колхозных крестьян! В
1992 г. правительство Гайдара закупило у российского села 26,1 млн. т. зерна по 11,7 тыс.
руб. за тонну (что по курсу на 31.12 1992 г. составляло около 28 долларов), а у западных
фермеров – 28,9 млн. т. зерна по 143,9 долларов за тонну213.
Подчеркну, что нарушение способности взвешивать явления – общая беда всей нашей
интеллигенции, а вовсе не только ее “либеральной” части. Редко-редко удается, с огромным
трудом, убедить даже товарищей из оппозиции шаг за шагом ответить на вопрос: чего же мы
хотим ? Начинаем загибать пальцы: это хотим, чтобы было так-то, а это так-то. И вскоре
оказывается, что люди просто хотят советского строя жизни . Именно строя жизни, в
главном, а не отдельных деталей “надстройки” – КПСС, номенклатуры. Это все же вещи
второго порядка, исправимые. Кстати, как это ни поразительно, список ненавистных или
нежелательных явления и институтов советского строя очень невелик и даже смешон – так
ли уж “Единая Россия” приятнее КПСС? Так ли уж нам досаждала советская милиция по
сравнению с нынешней, которая стоит на каждом углу с дубинкой или автоматом и
выхватывает из толпы молодых людей для проверки документов? Так ли уж нам не
нравилась безопасность в метро, в театре, в школе и на рынках, которую обеспечивали
райкомы и невидимый КГБ?
Но как только люди сами, с некоторым изумлением, к этому выводу приходят, встает
какой-нибудь беззаветный борец с ельцинизмом, чудом уцелевший в Доме Советов, и
говорит: “Не желаю!” Как так, почему? Оказывается, он был начальником строительного
управления, а инструкции министерства мешали ему выполнить какую-то выгодную работу
на стороне. Все правильно, мешали, проклятые. Дверца эта была устроена в нашем доме
неудобно. Но ведь дом-то был теплым! Давайте взвесим достоинства и неудобства верными
гирями. Нет, невозможно! Пока не восстановим чувство меры, ни о чем договориться не
сможем.
В результате в оценке многих общественных явлений наши политики от оппозиции
заходят в тупик, испытывают разлад между своими чувствами и “объективной
действительностью”. И – молчат (похоже, даже внутри себя). А у людей, которые на этих
политиков возлагают надежды, возникает ощущение беспомощности. Почему это
происходит? Потому, что утратили навык диалектики, этого чуть изощренного инструмента
здравого смысла. Мы перестали мысленно поворачивать проблему и так и эдак, видеть ее в
разных условиях, без чего невозможно измерение.
Как уже говорилось выше, типов ущербности меры много, она касается и меры
неизмеримых явлений – таких, которые не поддаются выражению в численной форме, хотя
мы можем расположить их в ряд “больше-меньше”. Один из часто встречающихся и очень
важных типов – абсолютизация добра и зла . Это резко ослабляет способность трезво
оценить реальность, потому что в жизни существует есть конфликт интересов, и нам чаще
всего приходится выбирать из двух зол меньшее, а тут уж без верной меры не обойтись.
Верное измерение трудно потому, что мы откатились на очень низкий уровень
мышления вообще, и нужно сделать большое усилие, чтобы поправить дело. Нас сумели
загнать в мир примитивных и даже ложных понятий. Посмотрите: “экономист и политик”
Лившиц на всю страну рассуждает с экрана: “Богатые должны делиться с бедными”. И люди
это воспринимают в общем нормально. Но это значит опуститься с уровня понятий начала
века, доступного тогда для всякого грамотного рабочего, на уровень ребенка-дебила.
Хорошо было сказано в программе Российского телевидения “Вести” 10 февраля 1992
г. после показа жизни бездомной дворняги и холеной борзой: “Только помогая друг другу,
элитные – беспородным, богатые – бедным, мы сможем выжить!” Наконец-то интеллектуалы
с телевидения после стольких лет тоталитаризма стали истинными демократами!
Из– за того, что у нас кроме понятий добра и зла выпали все реалистичные категории,
даже разумные в прошлом люди стали говорить чудовищные вещи -или молчать. Вот, в
какой-то момент несколько вечеров подряд телевидение жужжало о том счастье, которое
привалило русской культуре – принимался Закон о меценатстве. Все, кого допустили на
