 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
отработан как образец и внедрен в массовое сознание в форме целого ряда мифов. Он был
воспринят влиятельной частью интеллигенции и породил важные стереотипы мышления,
которые действуют и по сей день.
Для преодоления этих стереотипов требуются значительные интеллектуальные усилия,
в том числе и направленные на методический разбор структурно схожих мифов.
Глава 33. Подрыв несущих конструкций хозяйства: энергетика
Эту большую тему рассмотрим на самых, казалось бы, очевидных примерах. После
1987 г. было оказано сильнейшее давление на остатки планирования. Одним из важных
инструментов в этих нападках был тезис о якобы избыточном производстве ресурсов как
фундаментальном дефекте плановой экономики . Этот тезис вошел, в действительности, в
самое ядро всей доктрины подрыва легитимности советского строя и, затем, подрыва самого
хозяйства СССР и оставшихся от него «независимых» республик. Ведь вслед за атаками на
какую-то «избыточную» отрасль (производства стали, тракторов, энергии и т.п.) или даже
параллельно с этими атаками, принимались политические решения по подрыву этих
отраслей.
Это происходило уже в 1989-1991 гг., даже при формальном сохранении плановой
системы – через сокращение или полное прекращение капиталовложений, остановку
строительства и ликвидацию госзаказа. Начиная с 1992 г. ликвидация системообразующих
отраслей народного хозяйства была возложена на действие «стихийных рыночных сил»,
которые, однако, точно направлялись посредством политических решений правительства на
уничтожение самых новых и технологически прогрессивных производств.
Сопротивление этому курсу было подавлено – в том числе и «культурными
средствами», то есть внедрением в сознание мифа об избыточности ресурсов в хозяйстве,
которое якобы «работает само на себя». Слишком большая часть интеллигенции приняла и
этот миф, и логику, которая лежала в основе этой программы мифотворчества. Это видно из
того, что в пропаганде этих стереотипных мифов, выработанных в идеологических
лабораториях перестройки, с энтузиазмом приняли участие интеллектуалы из, казалось бы,
разных политических лагерей. Патриот Г.Распутин выступал рука об руку с
демократом-западником С.Залыгиным, а православный консерватор И.Шафаревич заодно с
«шестидесятником» А.Адамовичем.
Формула «абсурдной избыточности ресурсов» облекалась в самые разные
содержательные оболочки и служила как генетическая матрица вируса, внедряемая в
сознание человека уже независимо от той или иной оболочки. В частности, были резко
уменьшены все капиталовложения в энергетику , хотя специалисты с отчаянием доказывали,
что сокращение подачи энергии и тепла в города Севера и Сибири просто приведет к
исчезновению «потребителей». Тот факт, что интеллигенция благосклонно приняла
программу, в которой почти невозможно было не видеть большой опасности для хозяйства и
даже для шкурных интересов каждого обывателя, настолько необычен, что должен был бы
сам по себе стать предметом большого исследования.
Более того, широкие круги интеллигенции не просто благосклонно приняли эту
программу, но и проявили в ее поддержке непонятную агрессивность и даже ненависть к
энергетике. В гл. 15 уже говорилось о «Меморандуме в защиту природы» (1988),
подписанном видными деятелями науки и культуры, в котором велась атака на уже
наполовину выполненную Энергетическую программу СССР, которая выводила СССР на
уровень самых развитых стран по энергооснащенности. На этом эпизоде надо остановиться
особо. Вдумайтесь в логику приведенных выше аргументов, которые выдвигались против
программы в упомянутом «Меморандуме»: «Зачем увеличивать производство
энергоресурсов, если мы затрачиваем две тонны топлива там, где в странах с высоким
уровнем технологии обходятся одной тонной?»
Примем, что экономисты и писатели, рассуждающие об энергетике, не обязаны
