 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
безумными ценности фашизма? И ведь речь идет о ценностях высшего ранга, за которые
люди были готовы идти на смерть. Что в них можно усмотреть общечеловеческого? Даже те
отношения, в которых большую роль играют биологические инстинкты (например, любовь к
детям), различаются до неузнаваемости в разных культурах.
Приведу цитату одного из знатоков этой дискуссии Дж. Грея. Сам он привержен
либеральному образу жизни, даже консерватор, однако считает, что неолиберализм наносит
либерализму смертельный удар и сохраниться либеральный тип жизни может только
отказавшись от претензии быть носителем мифических общечеловеческих ценностей. Он
пишет: “Среди многих режимов или форм жизни, удовлетворяющих универсальному
минимуму нравственных принципов, конфликты между несоизмеримыми принципами в
рамках универсального минимума будут разрешаться различными способами, исходя из
различных культурных традиций, и поскольку универсальный минимум ни в одном из своих
вариантов не предопределяет какую-либо из либеральных форм жизни, многие режимы,
удовлетворяющие критериям универсального минимума – возможно, подавляющее
большинство режимов в истории человечества – не будут либеральными режимами. Эту
истину отрицает классический либерализм, все разновидности которого утверждают, что
требования справедливости в их либеральном понимании входят в рамки универсального
минимума”63.
Нас, конечно, прежде всего волнует вопрос о том, как попытка навязать нам ценности
иной цивилизации повлияла на кризис сознания в России. Но ведь и Запад, где либеральные
ценности официально признаны как “общечеловеческие”, испытывает из-за этого
углубляющийся кризис. Нам надо в него вглядеться, как в волшебное зеркальце.
Хуже всего дело обстоит, похоже, в США. Они пытались реализовать большой проект
“сплавления” иммигрантов из множества народов в новую, созданную “инженерным”
способом американскую нацию (это даже получило название “этнический плавильный
тигель”). За идеологическую основу этой нации были приняты англо-саксонские культурные
ценности. Сейчас признается, что эта попытка потерпела неудачу – индейцы вымерли,
африканцы и латиноамериканцы сплавляться не желают и сохраняют защищающие их от
сплавления культурные барьеры. Более того, при этой попытке сплавления в обществе
возникло огромное число “мельчайших народов” – субкультур, сект, движений, коммун. Они
разными способами подчеркивают свои отличия от других, культивируют свои “племенные”
особенности.
Судя по многим сообщениям, основная культура пытается ответить на угрозу этого
плюрализма путем релятивизации ценностей. Мол, все в каком-то смысле правы, и главное –
терпимость (“толерантность”). К чему свелась эта толерантность? К тому, что особенностям
меньшинств стали придавать статус прав . Это – совсем другое дело, нежели соглашение .
Соглашение видоизменяется по мере изменения жизни, а право, как ценность неотъемлемая,
само формирует жизнь.
В качестве примера приводят гомосексуализм. Любовь к лицам того же пола для
какой-то части общества есть жизненно важная ценность. Это реальность, и преследовать за
это – “пережиток тоталитаризма в сознании людей”. Но допущение гомосексуализма в
обществе, где большинство не одобряет такой сексуальной ориентации, разумно делать
предметом соглашения. Это, мол, уважаемые гомосексуалисты, ваше личное дело, но ведите
себя согласно правилам приличия, принятым в нашем обществе, не раздражайте людей.
Другое дело, когда гомосексуализм возводится в ранг прав человека . Сразу же
особенности этого меньшинства приобретают демонстративный и даже политический
характер. Возникают организации, начинается пропаганда гомосексуализма в СМИ, в
искусстве, даже в системе образования. В церкви начинают венчать пары гомосексуалистов,
что наносит травму множеству верующих. Это мы видим в США, а теперь пробные шары
запускаются и в РФ. В результате возведение ценностей специфического меньшинства в ранг
прав (а значит, общечеловеческих ценностей) вместо соединения общества создает в нем
новый очаг конфликта.
