 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
убежища, ни терпимого отношения нигде во всем западном мире (Boswell, 1980).
Смягчению взгляда на бесплодный секс как на грех способствовали протестантские
реформаторы XVI столетия. Как Мартин Лютер (1483-1546), так и Иоган Кальвин (1509-1564)
признавали ценность секса в браке (Berman & Berman, 2001). Согласно Кальвину, брачные половые
отношения были дозволены,
если они проистекали «из желания иметь детей, либо избежать разврата,
либо скрасить и облегчить заботы и печали домашних дел, либо чтобы усилить взаимную любовь друг к
другу» (Taylor, 1971, р. 62). Пуритане, часто обвиняемые в чрезмерно строгих взглядах на секс, также
признавали ценность сексуальных проявлений в браке (D'Emilio & Freedman, 1988; Wiesner-Hanls,
2000). Один мужчина был изгнан из Бостона за то, что помимо других правонарушений «он отказывал...
в брачном союзе... своей жене... в течение двух лет...» (Morgan, 1978, р. 364).
Взгляды на секс в незападных культурах
Хотя мы обсуждали тесную связь секса с продолжением рода в западных традициях, это не
означает, что и все прочие мировые культуры придерживаются такого же представления. Так, в
Древнем Китае даосизм (берущий свое начало приблизительно во II веке до н. э.) активно поощрял
сексуальную активность не только с целью продолжения рода, но также в целях духовного роста и
достижения гармонии. Это подтверждается тем, что наиболее ранние известные нам сексуальные
руководства были написаны в Древнем Китае около 200 года до н. э. И хотя мужчинам не
рекомендовалось тратить свое семя при мастурбации, такие практики, как анальное сношение и
орально-генитальная стимуляция, считались дозволенными. (Эти свободные взгляды, свойственные
даосизму, позднее были вытеснены значительно более строгим отношением к сексу конфуцианства в
период его возрождения около 1000 года н. э. И по сей день отношение китайцев к сексу продолжает
оставаться достаточно консервативным (Ruan, 1991).) В древнеиндийской религии индуизма также
воспевалось сексуальное наслаждение как одно из средств достижения духовного совершенства. Как и
древние китайцы, индусы использовали сексуальное руководство Камасутру,
датируемую
приблизительно III-V веками н. э.
{Камасутра содержит многочисленные цветные изображения экзотических позиций для занятий
сексом}
Третья величайшая незападная религия, ислам, также придавала большое значение сексуальному
поведению в браке, и не только как средству для продолжения рода. Пророк Мухаммед (ок. 570-632 н.
э.) запретил целибат, считая половые сношения в браке величайшим благом в человеческой жизни, но
выступал против добрачных отношений. Однако, согласно ортодоксальной вере ислама, дозволялись
как полигамия (когда один мужчина может иметь несколько жен одновременно), так и конкубинат
(содержание сожительниц-наложниц).
Влияние современных средств контрацепции
Говоря о наследии представления о сексе как о средстве продолжения рода, нельзя не упомянуть
и еще об одном факторе. Благодаря доступности современных контрацептивных средств вступать в
сексуальные отношения, не ведущие к появлению детей, стало намного легче, чем в прежние времена.
Контрацептивные приспособления, однако, использовались на протяжении многих веков (McLaren,
1990). Презервативы из козлиных кишок применялись мужчинами еще со времен античности. В Риме
первых веков нашей эры женщины использовали амулеты и магию или вводили мягкие шерстяные
прокладки, блокирующие шейку матки. Последние явились предшественницами современных
колпачков, появившихся в Европе в 1870-х годах.
Но ни один из этих методов не был столь надежным, как оральные контрацептивные таблетки,
получившие распространение в конце 50-х — начале 60-х годов. За ними последовали
внутривагинальное приспособление (спираль, IUD), «утренние таблетки»
[Таблетки, принимаемые
после полового акта. —
Прим. ред.] и спермициды. Широкое распространение этих контрацептивов и
возможность легального аборта позволили отделить сексуальность от цели продолжения рода в
большей степени, чем когда-либо в истории западной культуры. Окружающий мир также изменился.
Сегодня людям приходится задумываться об экологических проблемах и экономических затратах,
связанных с рождением и воспитанием детей. Эти соображения не были столь актуальны до появления
индустриального общества. Однако несмотря на все эти перемены, наследие Ветхого и Нового Заветов,
Августина и Фомы Аквинского, а также Реформации все еще продолжает оказывать на нас ощутимое
