 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
она искала, но увы, он оказался не совсем таким, и их брак вскоре распался. Она искала помощи в
психоаналитических сессиях с Карлом Абрахамом, но после двух лет лечения симптомы остались
такими же, какими и были в начале. Безуспешность этого анализа послужила одной из причин, из-за
которых Карен Хорни подвергла сомнению ортодоксальную теорию психоанализа, а особенно ее
аспекты, касающиеся психологии женщины. После того как у Карен и Оскара появилось трое детей, они
в 1926 году расстались, а в 1938 году развелись. Карен больше не выходила замуж, но имела сложную
личную жизнь, тип отношений в которой она описывает в своих статьях по психологии женщины и в
случае Клэр из книги «Самоанализ».
Хотя Карен Хорни признавала влияние культуры на личность еще в своих работах 20-х годов, но
именно после переезда в 1932 году в США она убедилась в том, что Фрейд придавал излишне большое
значение биологии и слишком малое — социальным факторам. Сначала в Чикаго, а потом и в Нью-
Йорке она нашла пациентов, проблемы которых очень отличались от тех, с какими она сталкивалась в
Германии. Этот опыт, в сочетании с тем, что она почерпнула из бурно развивающихся социологии и
антропологии, заставил Хорни усомниться в универсальности эдипова комплекса и привел ее к
исследованию влияния культуры на психологию личности. В 1935 году Хорни читала лекции на эту
тему в Новой школе социальных исследований и получила предложение от В. В. Нортона написать
книгу, которая получила название «Невротическая личность нашего времени». Тем временем, ее
расхождение с Фрейдом все более и более углублялось, Хорни казалось важным систематизировать свои
разногласия с ним, что и было сделано в книге «Новые пути психоанализа».
В результате разлада отношений с Эриком Фроммом Хорни написала свою третью книгу:
«Самоанализ» (1942). Она познакомилась с Фроммом, когда тот был студентом Берлинского института
психоанализа (он был на 15 лет младше ее), и вновь повстречалась с ним, когда Фромм читал лекции в
Чикагском университете в 1932 году. Они полюбили друг друга, когда в 1934 году вместе переехали в
Нью-Йорк. Взаимоотношения были не только эмоциональными, но и интеллектуальными: Фромм
обучал Хорни социологии, а она Фромма — психоанализу. Ухудшились их отношения в конце 30-х
годов, когда Хорни отправила к Фромму для прохождения тренинг-анализа свою дочь Марианну,
которая специализировалась в психиатрии.
Как и следовало ожидать, курс психоанализа, пройденный Хорни, выявил ее враждебное
отношение к матери. А за разрыв отношений с Фроммом, как и предполагалось, она винила его самого.
Этот разрыв был для Хорни крайне болезненным и привел к интенсивным занятиям самоанализом, что,
в свою очередь, вдохновило ее на написание «Самоанализа» — истории Клер и Петера, в форме
вымысла пересказывающей случившееся между ней и Фроммом. Несмотря на их охлаждение друг к
другу, Фромм после основания Американского института психоанализа в 1941 году вошел в его состав.
Однако в 1942 году Хорни добилась исключения Фромма, воспользовавшись в качестве предлога
непрофессиональным статусом последнего (Фромм имел ученую степень доктора философии, а не
медицины).
Тридцатые годы в жизни Хорни прошли бурно: коллеги по Нью-Йоркскому психоаналитическому
институту враждебно встретили ее критику идей Фрейда и разрыв с Эриком Фроммом. Сороковые годы
также были наполнены событиями: самые знаменитые коллеги Хорни ушли из Американского
института. Одна группа (в нее входили Фромм, Гарри Стек Салливан и Клара Томпсон) основала
Институт Вильяма Аланзона Уайта, а другая вошла в состав Нью-Йоркского медицинского колледжа.
Этот раскол отчасти произошел по вине Хорни: он стал следствием ее стремления утвердить свое
влияние и неспособности предоставить другим ту свободу в преподавании, которую она требовала для
себя в Нью-Йоркском психоаналитическом институте. В любовной сфере Хорни продолжала
испытывать трудности, которые часто вносили диссонанс и сбои в работу ее института. Мужчинам, с
которыми у нее были дружеские или любовные отношения, Хорни предоставляла в институте важные
посты. Хотя такое положение дел и вызвало склоки, должность главы института дала Хорни
возможность процветать: она наконец обрела интеллектуальную свободу и независимость.
Относительное благополучие позволило ей заняться разработкой собственной теории. В конце
десятилетия Хорни увлеклась учением дзэн, и незадолго до своей смерти в 1952 году она посетила
Японию вместе с Д. Т. Судзуки и побывала с ним в дзэнских монастырях (Судзуки много писал о дзэн и
читал на эту тему лекции в Соединенных Штатах).
