 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Stransky, J. (1969). An interview with Judith Stransky. Bulletin of Structural Integration, 2, 5-11.
Tart, C. (1989). Open mind, discriminating mind. San Francisco: Harper & Row.
West, W. (1994). Post-Reichian therapy. In D. Jones (Ed.), Innovative therapy. Buckingham, England: Open
University Press.
Wildman, F. (2000). Feldenkrais movement exercises. San Francisco, CA: Movement Studies Institute.
Глава 10. Уильям Джеймс и психология сознания
Уильям Джеймс считал, что психология одной стороной граничит с биологией, а другой — с
метафизикой, проникая во все области человеческого существования. Джеймс фактически познакомил
Соединенные Штаты с психологией, стал ее первым преподавателем и организовал первую научную
лабораторию. Джеймс опубликовал свою практически сформулированную теорию сознания за пять лет
до того, как в печати впервые появились труды Брейера и Фрейда (Breur & Freud, 1895). После периода
относительного забвения многие заслуги Джеймса перед психологией хотя и стали признаваться, но
долго недооценивались. Его интерес к опытам самонаблюдения (inner experiences) выходил из моды по
мере того, как психология все больше объединялась с психопатологией и твердо ориентированным на
науку бихевиоризмом. А всевозрастающая тенденция фиксировать внимание исключительно на
объективных данных практически не оставляла места для блестящих комментариев и размышлений,
характерных для Джеймса.
Однако с 1960-х годов вновь стали проводиться длительные исследования природы сознания.
Психологи вернулись к изучению измененных состояний сознания, а также интуиции и
паранормальных психологических явлений, которым Джеймс всегда уделял большое внимание, стараясь
найти им адекватное объяснение. Его идеи стали снова дискутироваться и вошли в образовательные
программы. Его теория эмоций вернулась на центральное место в психологии, а прагматизм постепенно
сделался неотъемлемой частью философии.
«Уильям Джеймс — заметная фигура в истории американской мысли. Он, без сомнения, является
самым выдающимся психологом Соединенных Штатов. Его описания психической жизни правдивы и
основательны. В выразительности стиля ему нет равных» (Allport, 1961, р. XIII).
Произведения Джеймса свободны от мелочных споров, разделяющих в настоящее время
психологов-теоретиков. Он больше занимался тем, как сделать свои выводы наиболее ясными, а не
разработкой какого-то единого подхода, понимая, что для осмысления разноречивых данных
необходимы разные модели. Его исследования определили пространство психологии. Среди прочего,
он предвосхитил скиннеровский бихевиоризм, экзистенциальную психологию, теорию Я-концепции
Роджерса и многое в когнитивной психологии.
Джеймс относил себя к категории старомодных психологов, для которых большое значение
имели вопросы морали. Сознавая, что ни один исследователь не обладает истиной в последней
инстанции, он все-таки считал себя вправе напоминать другим преподавателям, что любые их действия
имеют этический аспект. Каждый педагог должен стремиться к тому, чтобы его слова не расходились с
делами, и только тогда его наставления могут принести реальные плоды. Сам Джеймс был всегда готов
ответить за собственные действия и неустанно защищал то, что считал справедливым.
Я не могу позволить себе, как это, видимо, делают многие, не замечать существования зла, делать
вид, что его нет. Зло столь же реально, как добро, и если отрицать его, то следует отрицать и добро.
Необходимо признать, что зло существует, нужно ненавидеть его и бороться с ним, пока мы дышим (in:
H. James, 1926, vol. 1, p. 158).
Основные произведения Джеймса: The Principles of Psychology («Принципы психологии») (1890),
The Varieties of Religious Experience («Многообразие религиозного опыта») (1902) и Pragmatism
(«Прагматизм») (1907) — продолжают изучаться и в наши дни.
Единственная проблема состоит в том, что большинство психологов обращают свое внимание
почти исключительно на работу «Принципы психологии», и не читают ничего из написанного
Джеймсом позднее 1890 года, религиозные мыслители читают только «Многообразие», как правило,
обходя своим вниманием «Принципы», а философы — исключительно «Волю к вере» (The Will to Believe)
