 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
защиту, она привела три аргумента: «Во-первых, я вообще не одалживала вазу. Во-вторых, она была с
трещиной, когда я ее брала. Наконец, ваша честь, я вернула ее в идеальном состоянии».»
«Люди в целом неискренни в сексуальных вопросах. Они не демонстрируют открыто свою
сексуальность, а прячут ее, надевая на себя плотное пальто, сшитое из материи под названием «ложь»,
как будто в мире сексуальных отношений стоит плохая погода» (S. Freud in: Malcolm, 1980).
Формой отрицания, наиболее часто наблюдаемой в психотерапии, является примечательная
тенденция неверно припоминать события. Примером здесь может служить пациент, который красочно
описывает одну версию какого-то инцидента, затем, через некоторое время, может рассказать об этом
случае иначе и неожиданно понять, что первая версия была выдумкой в целях защиты.
Зигмунд Фрейд не утверждал, что проводимые им клинические исследования, которые вызвали к
жизни его теории, являются чем-то совершенно оригинальным. Он цитировал самонаблюдения Чарльза
Дарвина и Фридриха Ницше. Дарвин в своей автобиографии отмечал:
«Многие годы я следовал одному золотому правилу, а именно: всякий раз, когда я наталкивался
на какой-то опубликованный факт, новое наблюдение или идею, которые противоречили полученным
мною результатам, я обязательно сразу же записывал их; ибо я обнаружил из своего опыта, что такие
факты и идеи намного чаще ускользают из памяти, чем те, которые оказываются благоприятными»
(Darwin in: S. Freud, 1901, p. 148).
Ницше прокомментировал другой аспект того же процесса:
««Ты сделал это», — говорит моя память. «Невозможно, чтобы ты это сделал», — говорит моя
гордыня и остается неумолимой. В конце концов моя память уступает» (Nietzsche in: S. Freud, 1901, p.
148).
Рационализация
Это процесс поиска допустимых причин для недопустимых мыслей или действий. Посредством
этого процесса человек находит объяснение, которое является либо этически допустимым для других,
либо логически согласующимся с какой-то установкой, действием, идеей или чувством, которые
происходят из других мотивационных источников. Мы прибегаем к рационализации, чтобы оправдать
свое поведение, когда в действительности причины наших действий не заслуживают одобрения или
даже не понимаемы нами. Рационализацией могут быть следующие утверждения (слова в скобках
соответствуют возможным невыраженным чувствам):
««Я делаю это ради вашего блага». (Я хочу сделать это с вами. Я не хочу, чтобы это делали со
мной. Я даже хочу, чтобы вы испытали некоторые страдания.)
«Эксперимент был логическим продолжением моей предыдущей работы». (Он начался с ошибки;
мне повезло, что он получился.)»
Рационализация — это способ выдержать давление со стороны супер-эго; она маскирует наши
мотивы, превращая наши действия в морально допустимые. Являясь помехой саморазвитию, она не
позволяет рационализирующему человеку (или другим людям!) работать с истинными, менее
приемлемыми мотивационными силами, наблюдать и понимать их. Когда рационализацию наблюдают
со стороны, как в нижеприведенном рассказе, ее нелепая сторона становится очевидной:
«Я решила, — сказала мышь, — что мне нравится сыр. Излишне говорить, что к столь важному
решению нельзя прийти без предварительных тщательных размышлений. Никто не отрицает, что этот
продукт вызывает к себе мгновенное, непреодолимое эстетическое притяжение. Однако само по себе
оно возможно только в случае рафинированной личности — например, глупая лиса настолько
бесчувственна, что даже не приблизится к сыру.
Другие факторы этого решения также не ускользают от рационального анализа — как это,
разумеется, и должно быть.
Приятный цвет, подходящая структура, нужный вес, интересная и необычная форма,
относительное множество мест нахождения, достаточно легкая усвояемость, сравнительное изобилие
питательных веществ, доступность употребления, большая легкость перемещения, полное отсутствие
побочных эффектов — все это и сотни других легко определяемых факторов служат несомненным
доказательством моего вкуса и глубокой интуиции, сознательно используемых при принятии этого
