 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
воля постольку совпадает с «я», поскольку мы понятие «я» мыслим в известном отношении к
абсолютному. Так как женщина лишена своего «я», то у нее не может быть также и воли. Кто
не обладает своей волей, своим характером в высшем значении этого слова, тот очень легко
поддается влиянию. На него, как и на женщину, влияет один только факт наличности другою
человека рядом с ним. Он становится в функциональную зависимость от одной только этой
наличности вместо того, чтобы служить объектом восприятия с ее стороны. Оттого Ж –
лучший медиум, а М – лучший гипнотизер ее. Из этого факта еще не видно, почему думают,
что женщины особенно приспособлены к медицинской деятельности. Ведь наиболее
выдающиеся врачи сами утверждают, что главным их средством помочь больному в
настоящее время (и, вероятно, останется в будущем) является воздействие на него через
внушение.
Во всем животном царстве Ж легче поддается гипнозу, чем М. Насколько
гипнотические явления имеют близкое родство с явлениями повседневной жизни, видно из
следующего: как легко «заразить» Ж смехом или плачем (об этом я уже говорил при разборе
вопроса о женском сострадании)! Как импонирует ей все, что она прочитывает в газете! Как
легко она падает жертвой самого нелепого предрассудка! Как набрасывается она на всякое
чудодейственное средство, которое порекомендовала ей соседка!
У кого нет характера, у того нет и убеждений– Потому Ж легковерна, некритична,
поэтому она не может постигнуть духа протестантизма. Мы, конечно, не сомневается, что
всякий христианин рождается католиком или протестантом еще до крещения, но у нас, тем
не менее, очень мало основания признать католичество женской религией только потому,
что оно доступнее ей, чем протестантизм. Здесь следовало бы установить другую основу
характерологического подразделения, но это не входит в задачи нашего труда.
Таким образом, мы вполне и исчерпывающе доказали, что женщина бездушна, что она
лишена своего «я», индивидуальности, личности, свободы, характера и воли. Этот результат
обладает такой ценностью для всякой психологии, что его значение трудно преувеличить. Он
говорит, ни больше ни меньше, что психологию М и психологию Ж следует изучать
совершенно отдельно. По отношению к Ж возможно чисто эмпирическое исследование ее
психической жизни. При изучении психологии М мы должны придерживаться того
основного положения, которое выдвинул еще Кант, а именно: исходить из понятия «я»,
понятия, венчающего все здание мужской психологии.
Взгляд Юма (и Маха), согласно которому существуют одни только «impressions» и
«thoughts» (А. В. С…. к…), как известно, совершенно изгнал душу из области психологии.
Он изображает весь мир в виде какого-то калейдоскопа, сводит его к игре «элементов» и,
таким образом, лишает мир всякого смысла и почвы. Он разрушает всякую возможность
найти твердую точку опоры для нашего мышления, уничтожает понятие истины и вместе с
ним ту самую действительность, философию которой он считает своим исключительным
призванием. В результате это воззрение несет на себе всю вину за жалкое положение
современной психологии.
Современная психология с гордостью несет свое имя «Психология без души» – имя,
которым окрестил ее не по заслугам превознесенный Фридрих Альберт Ланге. Нам удалось,
кажется, доказать, что невозможно объяснить себе психические явления, отрицая
существование души. Наличность души необходима, как для толкования психических
феноменов М, которому необходимо приписать душу, так и для разрешения
соответствующих феноменов Ж, которая окончательно должна быть признана бездушной.
Наша современная психология по преимуществу женская психология. Именно поэтому столь
поучительно сравнительное изучение полов – обстоятельство, которое сыграло не
последнюю роль в той основательности, с какой я разобрал этот вопрос. Только подобное
изучение может помочь уяснить нам, что собственно заставляет нас допустить
существование «я», почему полное смешение мужской и женской психики (в самом
широком и глубоком смысле) привело к таким роковым ошибкам при создании всеобщей
психологии.
