 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
запоминаются ярче. Далее, данный метод подвергают критике за то, что обобщение результатов
наблюдения основывается на малом количестве наблюдаемых объектов (людей или ситуаций). И
наконец, наблюдатели могут непреднамеренно вмешиваться в происходящие события, которые они
наблюдают и регистрируют (Kazdin, 1982). Предположим, например, что наблюдатель следит за ходом
дискуссии в семье с целью изучения стилей разрешения конфликта. В какой степени он должен
пользоваться доверием членов семьи, чтобы его присутствие не явилось фактором, незаметно
влияющим на выбор способа решения конфликта? Несмотря на эти проблемы, преимущества
естественного наблюдения очевидны: мы получаем образцы поведения людей в повседневных
ситуациях, среди друзей и семьи, а не в искусственной атмосфере лаборатории или во время интервью.
Поскольку естественное наблюдение не обеспечивает исследователям возможность
систематического контроля над переменными в ситуации наблюдения, им приходится ждать, пока
наступят благоприятные условия. Для того, чтобы справиться с этой проблемой, некоторые
исследователи проводят контролируемые полевые наблюдения. В этом исследовательском подходе
сочетаются особенности естественного наблюдения и соответствующего экспериментального контроля.
Использование подобной стратегии описали Риган и соавт. (Regan et al., 1972). Исследователями был
проведен полевой эксперимент с целью изучения влияния чувства вины на стремление оказывать
помощь. Помощник экспериментаторов подходил к женщинам-покупательницам на улице и просил их
сфотографировать его для дипломной работы, давая им для этого дорогостоящую камеру, которая
заранее была отрегулирована так, чтобы при пользовании ею обнаружилась неисправность. Половине
женщин сказали, что они неправильно обошлись с камерой и сломали ее, заставив их тем самым
почувствовать себя виноватыми; второй половине сообщили, что камера «уже свое отслужила» и в
поломке нет их вины. Вскоре после этого помощница экспериментаторов, проходя мимо участников
эксперимента, роняла из своей сумки продукты. Скрытое наблюдение показало следующее: 55% из тех,
кто до этого испытал чувство вины, останавливались и помогали поднимать выпавшее содержимое
сумки; из тех же, кто не чувствовал себя до этого виноватыми, только 15% предложили свою помощь.
Очевидно, что такого рода исследование имеет явные преимущества при изучении поведения в
реальных жизненных обстоятельствах, обеспечивая дополнительную уверенность в том, что результаты
могут распространяться и на другие ситуации.
Метод анамнеза
Детальное изучение поведения отдельного человека в течение продолжительного периода
времени называется историей болезни,
или изучением анамнеза.
Этот подход часто используют в
клинической медицине с целью диагностики и лечения людей, имеющих психологические проблемы.
Метод изучения истории болезни как таковой обычно применяют в работе с психически больными или
проблемными пациентами, история жизни которых изучается в процессе психотерапии или при
постановке диагноза (Runyan, 1982). Врачи пытаются разобраться в жизненном опыте больного и в
моделях его поведения, используя собственные воспоминания больного, беседы с теми, кто его хорошо
знает, автобиографические и биографические документы и любую информацию, которая может быть
получена в результате психологического тестирования. Обычно врач ищет ключевые события жизни
пациента в прошлом и в настоящем, чтобы выяснить причины его трудностей. В свою очередь, история
болезни дает материал, который помогает клиницистам выбирать эффективные стратегии лечения
эмоциональных расстройств.
Истории болезни, составляемые врачами при работе с пациентами, сыграли важную роль в
создании некоторых теорий личности, а также в развитии клинического мышления в целом. Например,
психодинамическая теория Фрейда основана почти исключительно на интенсивном изучении
отдельных клинических случаев. Фрейд и его коллеги-психоаналитики в течение многих лет глубоко
изучали разнообразные проявления поведения: воспоминания раннего детства, сновидения, фантазии,
физические заболевания, отношения любви—ненависти. Фрейд обращался к изучению клинических
случаев не только потому, что они способствовали появлению плодотворных идей относительно
уникальности человеческой личности; они также служили для подтверждения его основных
теоретических положений. Сходным образом и Карл Роджерс при формулировке своего
феноменологического подхода к изучению личности во многом опирался на клинические истории
пациентов, проходивших психотерапию. Несмотря на то, что истории болезни представляют собой
максимально подробные, детализированные описания и анализ только отдельной конкретной личности,
