 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
На основе этих и аналогичных экспериментов некоторые исследователи пришли к выводу, что фрустрация
не является ни основной, ни существенной предпосылкой агрессии. Они отвергли даже
усовершенствованную формулировку гипотезы «фрустрация—агрессия», утверждая, что в качестве
социальных детерминантов агрессивности другие факторы имеют гораздо больший вес, чем различные
формы межличностных трений. По словам Басса (Buss, 1966a), «можно заключить, что фрустрация не ведет
к физической агрессии... очевидно, что... фрустрация в своем первозданном виде является сравнительно
малозначительной предпосылкой физической агрессии».
ОТ ФРУСТРАЦИИ К АГРЕССИИ: ОПОСРЕДУЮЩИЕ ФАКТОРЫ
Итак, мы столкнулись с набором неоднозначных и противоречивых эмпирических результатов.. С одной
стороны, некоторые эксперименты наводят на мысль, что фрустрация повышает вероятность возникновения
агрессии, с другой же стороны, принимая во внимание убедительные результаты, полученные в ходе
тщательных исследований, хочется сделать вывод, что влияние фрустрации на возникновение агрессивного
поведения невелико или вообще отсутствует. Есть ли выход из этого тупика? Мы убеждены, что есть. На
основании уже имеющихся данных можно заключить, что фрустрация иногда способствует агрессии,
однако проявляется ее влияние или нет, зависит от нескольких опосредующих факторов. В данном разделе
мы рассмотрим четыре таких фактора: 1) уровень фрустрации, испытываемой потенциальным агрессором;
2) наличие посылов к агрессии; 3) степень, в которой фрустратор непредвиден или неожиданен; 4)
эмоциональные и когнитивные процессы фрустрированного агрессора.
Уровень фрустрации
Несмотря на утверждения Долларда и других (Dollard et al., 1939), что данный фактор заслуживает
пристального внимания, в исследованиях, где в качестве фрустратора выступал человек, им чаще всего
пренебрегали. Большинство исследователей применяли самую простую процедуру, фрустрируя одну
группу испытуемых, а с другой обращаясь более нейтрально, после чего затем сравнивали уровень их
агрессивности по отношению к некой «жертве». Учитывая, что каждый экспериментатор руководствовался
собственной интуицией, разрабатывая процедуру фрустрирования, можно полагать, что уровень
фрустрации менялся от эксперимента к эксперименту в самых широких пределах. Поэтому совсем не
удивительно, что и результаты получались неоднозначные. Отсюда очевидна необходимость исследования,
в котором уровень фрустрации менял бы свое значение в соответ-
131
ствии с определенной системой, например, в зависимости от степени притягательности цели, количества
блокированных реакций и т. п. Несмотря на отсутствие таких исследований, тщательный анализ
имеющихся данных показывает, что интенсивность агрессивных реакций в причинно-следственной паре
«фрустрация—агрессия» зависит от уровня фрустрации. Большинство исследователей, получивших данные,
не подтвердившие факт влияния фрустрации на агрессию, в качестве фрустратора выбирали мелкие
неприятности, в то время как ученые, получившие подтверждение гипотез, создавали экспериментальные
условия таким образом, чтобы уровень фрустрации оказался высоким.
