 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
чем те, кто подчиняется полоролевым стереотипам (A. Steriker, L. Kurdek, 1982). Одни авторы
утверждают, что дети обоего пола более охотно подражают мальчикам (D. Lynn, 1969), другие — что
дети больше внимания обращают на особенности поведения, соответствующие их полу, и не проявляют
интереса к неуместному для их пола поведению (C. Martin, C. Halverson, 1981). Последние авторы
выявили, например, что мальчики обнаруживают тенденцию лучше запоминать пункты, помеченные
«для мальчиков», а девочки — пункты, помеченные «для девочек». Кроме того, дети допускали
характерные ошибки в воспроизведении рассказа по памяти, когда в нем нарушались половые
стереотипы. Например, они могли сказать, что дрова рубил мальчик, хотя это делала девочка.
Но самый главный этап, на котором сказывается наибольшее влияние сверстников, обычно
начинается в 8-12 лет, когда формируются мальчишеские компании. Этот процесс, получивший
название мужского протеста,
характеризуется ярким негативизмом по отношению к девочкам и
формированием особого «мужского», подчеркнуто грубого и резкого стиля общения. В дальнейшем (к
началу подросткового возраста) этот стиль несколько смягчается (М. Джинн, А. Петерсон).
Большую роль в половой идентификации мальчиков-подростков играют и девочки-подростки.
По данным И. В. Романова (1997), половая идентификация мальчиков зависит от сопоставления себя с
женскими образами: мальчик начинает осознавать свою мужественность тогда (и тем сильнее), когда (и
чем сильнее) он осознает в окружающих его девочках женщин. В то же время у девочек переживание
женственности прямо не связано с интеграцией мужских образов.
3.5. Информационное влияние на половую идентификацию
Гендерные понятия формируются у детей также под влиянием литературных произведений, кино
и телевидения, кукольных театров. Полоролевые образы, появлявшиеся на Западе в 1970-1980-х гг.,
остаются устойчивыми, традиционными и соответствующими стереотипным ролям (N. Signorelly,
1989). Та же тенденция выявилась и при анализе книг для чтения, предназначенных для учеников
начальных классов, который проводился сначала в 1972 г., а затем 17 лет спустя (P. Purcell, L. Stewart,
1990), хотя после 1980 г. описание гендера в детских книгах несколько изменилось (в сторону большего
равенства полов).
Аналогичные данные получены и при анализе отечественных учебников. И. С. Клецина и Н. Н.
Оболенцева (И. С. Клецина, 1998 б) проанализировали иллюстрации пяти учебников для 1-2-х классов
общеобразовательной школы и выявили, что общее количество изображений лиц мужского пола
превышает количество изображений лиц женского пола в два раза. Мужчины и мальчики в основном
представлены занимающимися инструментальной деятельностью, кроме того, они чаще, чем женщины
и девочки, изображены в ситуации отдыха, развлечений и занимающимися учебными делами.
П. Краб и Д. Билавски (P. Crabb, D. Bielawski, 1994) проанализировали, с какими предметами
изображали мужчин и женщин в американском детском журнале, издававшимся с 1937 по 1989 г. На
протяжении 53 лет выявилась одинаковая тенденция: женщин в большинстве случаев рисовали с
предметами домашней утвари, а мужчин — с орудиями труда.
Описание роли и занятий женщин в современной литературе и журналистике для взрослых не
отличается от такового в детской литературе (M. Chombart de Lauwe, 1963; R. Helson, 1972; H. Holter,
1971). H. Ажгихина (1996), проанализировав литературно-художественные советские журналы 1970-
1980-х гг., установила, что характерной чертой прессы является жалость к женщине, которую
эмансипация лишила женственности и призывы вернуть женщину к ее «истинному предназначению». В
последующие годы перестройки в литературных произведениях на место работницы и матери пришла
хорошенькая домохозяйка или юная фотомодель «без комплексов».
Т. Максимова (1998), анализируя содержание современных женских романов и журналов,
приходит к выводу, что традиционные установки на женский инфантилизм сохраняются, женщина по-
прежнему остается хранительницей домашнего очага, счастливой женой и матерью.
Та же тенденция имеется и в зарубежной прессе. Б. Фридан (1994), исследуя образы женщины и
мужчины на страницах американских журналов, выяснила, что женщина в них — молодая и
раскованная, женственная и воздушная, пассивная и веселая, довольная своим миром кухни и спальни,
секса, детей и дома. Ее единственным стремлением является поиск мужчины. Работающая же женщина,
хотя и умна, и хорошо образованна, честолюбива, привлекательна, но «неудачница» и до того
«маскулинизирована» своей работой, что ее ущемленный, слабохарактерный и пассивный муж
безразличен к ней как к женщине.
Фотографии в прессе тоже по-разному отражают мужчин и женщин: у первых подчеркивается
