 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
номинального отверстия, если только объектив не сделан из столь однородного материала, что
задержка света при прохождении различных частей объектива соответствует нужным
теоретическим значениям с точностью до малой доли длины волны. Подобно этому, долговременные
статистические ряды, составленные при весьма изменчивых условиях, дают лишь кажущуюся,
ложную точность.
Итак, гуманитарные науки – убогое поприще для новых математических методов. Настолько же убогой
была бы статистическая механика газа для существа с размерами того же порядка, что и молекула.
Флюктуацни, [c.75] которые мы игнорируем с более широкой точки зрения, представляли бы для него
как раз наибольший интерес. Более того, при отсутствии надежной стандартной методики расчетов роль
суждения эксперта в оценке социологических, антропологических и экономических факторов настолько
велика, что новичку, еще не приобретшему огромного опыта, свойственного обычно эксперту, здесь
нечего делать. Замечу в скобках, что современный аппарат теории малых выборок, как только он
выходит за рамки простого подсчета своих собственных, специально определенных параметров и
превращается в метод положительных статистических выводов для новых случаев, уже не внушает мне
никакого доверия. Исключение составляет случай, когда этот аппарат применяется статистиком,
который явно знает или хотя бы неявно чувствует основные элементы динамики исследуемой ситуации.
Я говорил только что об области, в которой мои надежды на кибернетику являются довольно
умеренными ввиду существования ограничений на данные, которые мы хотим получить. Однако
имеются две области, где, по моему мнению, можно добиться практических результатов с помощью
кибернетических идей, но где для этого еще потребуются дальнейшие исследования. Одна из них –
протезирование утерянных или парализованных конечностей. Как мы видели при обсуждении
гештальта, идеи техники связи уже применялись Мак-Каллохом к проблеме замены утраченных органов
чувств, когда он строил прибор, который бы позволил слепому читать печатный текст на слух. Здесь
важно, что прибор Мак-Каллоха берет на себя в совершенно явной форме не только функции глаза, но и
некоторые функции зрительной области коры головного мозга. Очевидно, нечто подобное возможно и в
случае искусственных конечностей. Потеря части конечности означает не только потерю чисто
пассивной опоры, доставляемой потерянной частью как механическим продолжением уцелевшей части,
и не только потерю способности сокращения соответствующих мышц. Она означает также потерю всех
кожных и кинестетических ощущений, возникавших в потерянной части. Первые две потери протезист
в настоящее время пытается заменить. Замена третьей пока что была вне его возможностей. В случае
[c.76] простой деревянной ноги это не имеет значения: брусок, заменяющий утраченную конечность, не
обладает собственными степенями свободы, и кинестетический механизм культи вполне достаточен для
регистрации положения и скорости протеза. Иное дело – шарнирный протез с подвижным коленом и
лодыжкой, который при ходьбе выбрасывается протезируемым вперед с помощью оставшейся
мускулатуры. В этом случае у протезируемого нет достаточных сведений о положении и скорости
частей протеза, и протезируемый ступает по неровному грунту неуверенно. Снабдить искусственные
суставы и подошву искусственной ступни датчиками натяжения или давления, действующими
электрически или как-либо иначе (например, через вибраторы) на нетронутые участки кожи, – это вряд
ли непреодолимая трудность. Существующие протезы устраняют некоторые ограничения подвижности,
вызванные ампутацией, но оставляют атаксию. Применение подходящих рецепторов позволило бы
устранить в значительной степени и атаксию, так что протезируемый мог бы выработать, например,
такие рефлексы, которыми все мы пользуемся при управлении автомобилем. Это позволило бы ему
ходить гораздо увереннее. Все сказанное о ноге можно применить с еще большим основанием к руке.
Рисунок человека в разрезе, знакомый всем читателям книг по неврологии, показывает, что сенсорная
потеря при удалении одного только большого пальца руки намного больше, чем при удалении ноги
даже до тазобедренного сустава.
Эти доводы я пытался изложить соответствующим авторитетам, но до сего времени мало чего добился.
Не знаю, высказывались ли подобные идеи кем-либо раньше, как и не знаю, проводилась ли их
проверка и не были ли они отвергнуты за технической неосуществимостью. Если они еще не получили
надлежащего практического рассмотрения, то, по всей видимости, получат таковое в ближайшем
будущем.
