 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Продолжением идей Хайдеггера стал экзистенциальный психоанализ Жана-Поля Сартра.
[Отметим, что положения экзистенциального психоанализа он применял не только в
философскопсихологических трактатах и эссе, но и в романах, пьесах, политической публицистике, что,
с одной стороны, способствовало широкой популяризации его идей, а с другой — тому, что его
воззрения часто рассматривались профессиональными философами и психологами как недостаточно
обоснованная риторика. В частности, англоязычные экзистенциалисты долгое время расценивали Ж.-П.
Сартра в лучшем случае как писателя-моралиста, неспособного создать ясную концепцию. Как отмечает
А. М. Руткевич, именно эта репутация способствовала тому, что американские психотерапевты,
принявшие основные положения европейского экзистенциализма, в то же время всячески
открещивались от французского философа, хотя «иногда чуть ли не дословно его повторяли».] Ставя в
центр внимания гуссерлианскую идею интенциональности сознания, он понимает его как «безличную
спонтанность» — многообразие ничем не детерминированных актов. «Оно определяет себя к
существованию в каждый момент, так что ничего нельзя постичь до него. Таким образом, каждый
момент нашей сознательной жизни открывает нам творчество из ничего, не новую установку, а новое
существование. Есть нечто устрашающее для каждого из нас в уловлении этого неутомимого
творчества существования, творцами которого мы не являемся» (цит. по: Руткевич, с. 61).
Главным понятием собственной системы он делает понятие свободы, которую определяет как
выбор своего бытия: человек — ничто, поэтому он таков, каким он себя свободно выбирает (свобода
выражается в возможности выбирать свое отношение к данной ситуации). «... совершаемый человеком
свободный выбор самого себя полностью совпадает с тем, что принято называть его судьбой» (Сартр, с.
449).
В своем основном произведении с характерным названием «Бытие и ничто» Сартр сводит
понятие свободы к отношению субъекта к независимому от него окружению. Вместе с З. Фрейдом (как
считает Сартр) он отвергает «великие объяснительные идолы нашего времени — наследственность,
образование, среду, психологическую конституцию». Объективная ситуация не сама по себе
ограничивает или подавляет свободу, а лишь в той мере, в какой она переживается как ограничение.
«Человек не есть вначале, чтобы затем быть свободным: нет различия между бытием человека и его
"свободным бытием"» (цит. по: Руткевич, с. 63).
Поскольку препятствие определяется тем, чего мы хотим, достаточно отказаться от своего
стремления
— и данная ситуация перестанет быть препятствием. В этом случае задача как свободной
личности, так и психотерапевта заключается не в том, чтобы изменить мир, а в том, чтобы изменить
свое отношение к нему. Исходя из этого, человек, по словам Сартра, «осужден быть свободным».
Свобода предполагает независимость по отношению к прошлому, некое отрицание его и даже
разрыв с ним. Будущее, а не реальное настоящее, служит критерием свободы. Исходя из этого, свобода
обеспечивается только выбором цели и не нуждается в достижении последней.
Такое учение о человеческой свободе предопределяет характер экзистенциальной этики, в
соответствии с которой человек — единственный источник, критерий и цель нравственности.
Моральные ценности, как и все ценности вообще, лишены объективного критерия. В качестве
основополагающего критерия нравственности выдвигается аутентичность — соответствие сознания
человека именно его собственному, «подлинному» сознанию. Это выражено и в «категорическом
императиве» Сартра: пользуясь своей свободой, будь самим собой.
Аутентичность означает свободное становление, отрицание любой наличной действительности,
спонтанный выход за собственные пределы, полноту ответственности за собственные действия.
«Неподлинно» же существующий человек, по мнению Сартра, пребывает в «дурной вере», у него
«нечистая» совесть, так как он перекладывает ответственность за свои поступки на природные или
социально-исторические закономерности. Таким образом, «подлинное» существование понимается как
результат осознания индивидом своей жизненной ситуации и ответственного к ней отношения. [Это
хорошо видно на примере героев его художественных произведений («Тошнота», «Мухи» и др.).
Сталкиваясь с абсурдностью своего существования, обнаруживая себя погруженными в «дурную веру»,
они открывают свою автономность и свободу и действуют, осознавая всю полноту ответственности за
содеянное. Кроме того, его биографические исследования о Ж. Жене, Ш. Бодлере, Г. Флобере также
являются непосредственным применением экзистенциального психоанализа. Как отмечает один из
западных исследователей творчества Сартра, «изучение экзистенциального анализа после прочтения
художественных произведений Сартра подобно заглядыванию за занавес кукольного театра» (Barnes, p.
275).]
Для Сартра «отношение» — это отношения Я как субъекта к себе, другим Я и окружающей
