Navigation bar
  Print document Start Previous page
 187 of 321 
Next page End  

конкретное, эмпирическое мышление «рационально», как и мышление активное, идеологическое. Рацио
(ratio) управляет обеими формами. И при этом существует не только логический рационализм, но и
рационализм чувства, ибо рационализм вообще есть общая психологическая установка на разумность
мышления и чувства. Я сознательно противопоставляю это мое определение понятия «рационализма»
той исторически-философской концепции его, которая пользуется термином «рационалистический» в
смысле «идеологический» и соответственно истолковывает рационализм в смысле примата идеи. У
новейших философов разум, правда, утратил чисто идеальный характер и нередко описывается как
способность, влечение, волнение и даже как чувство или даже как метод. Во всяком случае с
психологической точки зрения рацио есть известная установка, которая, как говорит Липпс,
руководствуется «чувством объективности». У Балдвина разум есть — «конститутивный, регулятивный
принцип духа». /84- P.312/ Гербарт определяет разум как «способность размышления». /85-
§117/
Шопенгауэр говорит о разуме, что он имеет одну лишь функцию, а именно «образование понятия; и из
этой единственной функции очень легко и совершенно сами собой объясняются все те указанные выше
явления, которые отличают жизнь человека от жизни животного; и на применение или неприменение
этой функции указывает безусловно все, что везде и всегда называли разумным или неразумным». /86-
§8/ «Указанные выше явления относятся к некоторым проявлениям разума, которые примерно
сопоставил Шопенгауэр, а именно: «господство над аффектами и страстями, способность выводить
заключения и общие принципы», «согласованная деятельность нескольких индивидов», «цивилизация,
государство; далее наука, сберегание пережитых опытов» и т. д. Если для Шопенгауэра разум есть
функция, образующая понятия, то он, стало быть, имеет характер той установки психического аппарата,
которая способна образовывать понятия посредством мысленной деятельности. Совершенно в таком же
смысле установки понимает разум и Иерузалем /87- S.195/, а именно как расположение воли, дающее
нам способность пользоваться в наших решениях рассудком и господствовать над страстями.
Итак, разум есть способность быть разумным, известная установка, дающая возможность
мыслить, чувствовать и поступать согласно объективным ценностям. С точки зрения эмпиризма эти
«объективные ценности» даются через опыт, а с точки зрения идеологизма — через активный
оценивающий акт разума, который был бы тогда в кантовском смысле «способностью» «судить и
поступать по основоположениям». Ибо разум у Канта источник идеи, которая есть «понятие разума»,
«предмет коего отнюдь не может встретиться в опыте», и которая в себе «первообраз употребления
рассудка — как регулятивный принцип для установления сплошной связи нашего эмпирического
употребления рассудка». /88- Bd.8. S.140 f/ Это подлинно интровертная точка зрения. Ей противостоит
эмпирическое воззрение Вундта, по которому разум принадлежит к сложным интеллектуальным
функциям, которые вместе со своими «предварительными ступенями, поставляющими им неизбежные,
чувственные субстраты»,
объединяются «в одно общее выражение». «Ясно далее, что это понятие
„интеллектуального“ есть пережиток психологии способностей; это понятие страдает, может быть, еще
больше, чем старые понятия памяти, рассудка, фантазии и т. д. от смешения с логическими точками
зрения, лежащими вне психологии; ясно также, что это понятие становится тем неопределеннее и вместе
с тем произвольнее, чем более многообразные психические содержания оно объемлет». «Если, с точки
зрения научной психологии, нет ни памяти, ни рассудка, ни фантазии, но есть лишь известные
элементарные психические процессы и связи между ними,
которые в довольно произвольном
различении объединяются в этих названиях, то понятно, что еще менее существует какой-нибудь
„интеллект“ или „интеллектуальная функция“, в смысле одного, единого понятия, соответствующего
какой-нибудь резко ограничимой фактической данности. И все-таки остаются известные случаи, в
которых бывает полезно прибегать к этим понятиям из старого инвентаря психологии способностей,
хотя и в измененном, благодаря психологическому воззрению, смысле. Эти случаи обнаруживаются там,
где мы находим сложенные из очень различных составных частей смешанные явления, которые
заслуживают рассмотрения в силу правильности своих связей и прежде всего по практическим
основаниям или же там, где индивидуальное сознание являет нам определенные направления
способностей и образования и где опять-таки правильность связей заставляет нас обратиться к анализу
таких сложных духовных расположений. Однако во всех этих случаях задача психологического
исследования несомненно состоит в том, чтобы не останавливаться на образовавшихся таким путем
общих понятиях, а по возможности сводить их к их простым факторам». /78- Bd.3. P.582 f/
Hosted by uCoz