Navigation bar
  Print document Start Previous page
 191 of 321 
Next page End  

чувством. Ведь он сам говорит: «Наша оценка фактов не нейтрализовала в нас всю религиозность. Она
сама по себе почти религиозна. Наша научная установка благочестива („our scintific temper is devout“)». /81-
P.15/
Недостаток благоговения пред «вечными» идеями эмпирик заменяет, так сказать, религиозной
верой в реальный факт. Если кто-нибудь ориентирует свою установку на идее Бога, то психологически
это то же самое, как если бы он ориентировался на идее материи или если бы он возводил реальные
факты на высоту детерминирующего фактора своей установки. Поскольку только это ориентирование
безусловно,
оно заслуживает эпитета «религиозного». Однако с высшей точки зрения реальный факт
столь же заслуживает того, чтобы быть безусловным фактором, как и идея, первообраз, созданный
мириады лет тому назад столкновением человека и его внутренних условий с суровыми фактами
внешней действительности. Во всяком случае, безусловная преданность реальным фактам никогда не
может быть охарактеризована с психологической точки зрения как иррелигиозная. Ибо жесткий тип
(tough-minded) имеет свою эмпирическую религию точно так же, как мягкий тип (tender-minded) свою
идеологическую религию. Это является, конечно, фактом нашей современной культурной эпохи, что в
науке господствует объект, а в религии субъект, то есть идеологизм, ибо надо же было самодеятельной
идее спастись куда-нибудь после того, как ей пришлось уступить свое место в науке объекту. Если
понимать религию таким образом, как современное культурное явление, то Джемс прав, называя
эмпирика иррелигиозным, но прав именно лишь постольку. Так как философы отнюдь не составляют
вполне обособленный класс людей, то и типы их окажутся распространенными далеко за пределы
философствующего человека в область общечеловеческую, быть может до тех пределов, до которых
вообще простирается культурное человечество. Уже в силу этого общего основания было бы
недопустимо объявлять иррелигиозной одну половину человечества. Ведь мы знаем по психологии
первобытного человека, что религиозная функция безусловно входит в состав психики и имеется всегда
и повсюду, как бы дифференцированна она ни была.
Если не принять вышеупомянутого ограничения понятия «религии» у Джемса, то перед нами
опять окажется некоторое уклонение с пути, вызванное влиянием чувства; такое уклонение имеет место,
как мы видели, слишком легко.
е) Шестая пара противоположностей — индетерминизм, противостоящий детерминизму
Эта противоположность психологически интересна. Само собою понятно, что эмпиризм мыслит
каузально,
что и устанавливает необходимую связь между причиной и следствием как аксиому.
Эмпирическая установка ориентируется на эмпатируемый (вчувствованный) объект, она, до известной
степени, «вызывается к жизни» внешним фактом и сопровождается чувством той необходимости, с
которой следствие вытекает из причины. Совершенно естественно, что этой установке психологически
навязывается впечатление неизменяемости причинных связей. Отождествление внутренних
психических процессов с течением внешних фактов дано уже в силу того, что субъект бессознательным
актом эмпатии сообщает объекту значительную сумму собственной активности и собственной жизни.
Тем самым субъект ассимилируется объектом, хотя эмпатирующий думает, что он сам ассимилирует
объект. Если же на объекте лежит сильное ценностное ударение, то объект в силу этого обладает
значением, которое действует со своей стороны на субъекта и принуждает его к диссимиляции по
отношению к самому себе. Известно, что психология человека хамелеонообразна; психолог-практик
испытывает это ежедневно. Всюду, где только объект перевешивает, в субъекте происходят
уподобления, приспособляющие его к природе объекта. Так, например, в аналитической практике
немаловажную роль играет идентификация (отождествление) субъекта с любимым объектом.
Психология первобытных людей сполна дает нам множество примеров диссимиляции в пользу объекта,
например частое уподобление животному тотему или духам предков. Сюда же относится и
стигматизация средневековых, да и современных святых. В «imitatio Christi» (подражании Христу)
диссимиляция возведена даже в принцип.
При такой несомненной способности человеческой психики к диссимиляции психологически
легко понять перенесение объективных каузальных связей в субъекта. От этого психика подпадает, как
уже сказано, под впечатление, будто принципу причинности принадлежит исключительное значение и,
Hosted by uCoz