 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
3. Интровертный тип
а) Общая установка сознания
Как я уже изложил в отделе 1.
Введение этой главы, интровертный тип отличается от
экстравертного тем, что он ориентируется преимущественно не на объект и не на объективно данном,
как экстравертный, а на субъективных факторах. В упомянутом отделе я, между прочим, показал, что у
интровертного между восприятием объекта и его собственным действием вдвигается субъективное
мнение, которое мешает действию принять характер, соответствующий объективно данному. Это,
конечно, специальный случай, который приведен только для примера и должен служить лишь для
простого наглядного пояснения. Само собою разумеется, что здесь мы должны найти более общие
формулировки.
Правда, интровертное сознание видит внешние условия и тем не менее выбирает в качестве
решающей субъективную детерминанту. Этот тип руководствуется, стало быть, тем фактором
восприятия и познания, который представляет собою субъективную предрасположенность,
воспринимающую чувственное раздражение. Два лица видят, например, один и тот же объект, но они
никогда не видят его так, чтобы оба воспринятые ими образа были абсолютно тождественны.
Совершенно независимо от различной остроты органов чувств и личного подобия часто существуют
еще глубоко проникающие различия в способе и в мере психической ассимиляции перцепированного
образа. Тогда как экстравертный тип всегда преимущественно ссылается на то, что приходит к нему от
объекта, интровертный опирается преимущественно на то, что привносит к констелляции от себя
внешнее впечатление в субъекте. В отдельном случае апперцепции различие может быть, конечно,
очень тонким, но во всей совокупности психологической экономии оно становится в высшей степени
заметным, в особенности по тому эффекту, который оказывается на эго, в форме резервата личности.
Скажу прямо с самого начала: я считаю принципиально вводящим в заблуждение и обесценивающим то
мнение, которое вместе с Вейнингером характеризует эту установку как себялюбивую (philautisch), или
автоэротическую, эгоцентрическую, или субъективистскую, или эгоистическую. Оно соответствует
предубеждению экстравертной установки по отношению к природе интроверта. Никогда не следует
забывать — а экстравертное воззрение забывает это слишком легко, — что всякое восприятие и
познавание обусловлено не только объективно, но и субъективно. Мир существует не только сам по
себе, но и так, как он мне является. Да, в сущности, у нас даже совсем нет критерия, который помог бы
нам судить о таком мире, который был бы неассимилируем для субъекта. Упустить из виду
субъективный фактор значило бы отрицать великое сомнение в возможности абсолютного познания.
Это привело бы на путь того пустого и пошлого позитивизма, который обезобразил конец прошлого и
начало нынешнего века, и вместе с тем к той интеллектуальной нескромности, которая предшествует
грубости чувств и столь же тупоумной, сколь и претенциозной насильственности. Переоценивая
способность к объективному познанию, мы вытесняем значение субъективного фактора, и даже прямо
значение субъекта как такового. Но что такое субъект? Субъект есть человек, субъект — это мы. Это
ненормально — забывать, что у познания есть субъект и что вообще нет познания, и поэтому нет для
нас и мира, если кто-нибудь не говорит: «Я познаю», тем самым уже высказывая субъективную
ограниченность всякого познания.
Это относится и ко всем психическим функциям: они имеют субъекта, который так же неизбежен,
как и объект. Для нашей современной экстравертной оценки характерно, что слово «субъективно» в
некоторых случаях звучит почти как порицание; а выражение «чисто субъективно» имеет всегда
значение опасного оружия, предназначенного для удара по тому, кто не всецело убежден в безусловном
превосходстве объекта. Поэтому нам необходимо выяснить, что разумеется в нашем исследовании под
выражением «субъективно». Субъективным фактором я называю тот психологический акт или ту
реакцию (Aktion oder Reaction), которые сливаются с воздействием объекта и дают тем самым начало
новому психическому факту. И вот, поскольку субъективный фактор издревле и у всех народов земли
остается в высокой мере тождественным с самим собою — ибо элементарные восприятия и познания
являются, так сказать, повсюду и во все времена одними и теми же, — постольку он оказывается такой
