 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
ошибочности, которое ведет к ее устранению. Такое восстановление адекватности
операндных структур мысли и ее операционного состава на основе понимания
возникающих ошибок в содержании и в ходах мысли влечет за собой превращение
мыслительных операндов и операций в самостоятельный объект мысли. Этим
достигается высший уровень мыслительного процесса, обозначаемый Ж. Пиаже как
уровень формальных операций, на котором осмысливается уже не только мыслительно
отображенная реальность, но собственная структура и операционный состав мышления.
Вместе с тем, такое превращение операндов и операций в самостоятельный объект
мысли создает и новые возможности регуляции и саморегуляции, поскольку адекватное
управление любым рабочим эффектом системы опирается как на сигналы об объектах
действия, так и на сигналы о самих действиях (адекватная регуляция предметных
действий невозможна как без сигналов о предметах, на которые действие направлено,
так и без кинестетических сигналов о самих действиях). Таким образом, полнота
инвариантности, обратимости и понимания влекут за собой осознанность и высшую
ступень произвольности на уровне собственно понятийного мышления. Эту связь
обратимости с произвольностью регуляции подчеркивал, основываясь на большом
эмпирическом материале, Ж. Пиаже, указывая, что "обратимость может стать полной
при произвольном регулировании мысли" (Пиаже, 1965, с. 46). Л. С. Выготский (1956)
также подчеркивал, что "осознание понятий приводит к их произвольности" (с. 250) и
считал осознанность и произвольность высшими свойствами понятий (см. там же). Итак,
полнота понимания, превращение мысли в свой собственный объект (как это
происходит на стадии формальных операций), осознанность и произвольность по сию
сторону границы понятийного мышления оказываются стянутыми в единый узел. Исходя
из этого, они в данном кратком и схематическом перечне рассматриваются в контексте
описания одной общей характеристики, центральным стержнем которой является
полнота понимания содержания и хода мыслительного процесса, выраженная в ее
субъективных и объективных индикаторах. Вместе с тем, эта полнота выраженности
феномена понимания через характеристики обратимости операций, адекватное
соотношение инвариантных и вариативных компонентов понятийных структур и
согласованность их содержания с объемом, их иерархическую упорядоченность и
индуктивно-дедуктивный строй связана с исходной характеристикой понятийной мысли
– интеллектуальной децентрацией. Тем самым все характеристики рассмотренного
перечня оказываются органически связанными друг с другом.
Однако этот перечень, представляя набор взаимосвязанных эмпирических проявлений
предпонятийной и понятийной мысли, оставляет открытым вопрос о той закономерности
организации соответствующих познавательных структур, которая лежит в основе органической
связи всех этих характеристик, и тем самым о том дополнительном принципе организации,
отсутствие которого на предпонятийном уровне ведет ко всем рассмотренным дефицитам
допонятийной мысли и наличие которого на собственно понятийном уровне определяет
полноту выраженности и меру адекватности всех соответствующих характеристик последнего.
Попытка раскрыть эту структурную закономерность составляет задачу следующего шага
анализа.
Теоретический анализ уровневых эмпирических характеристик
допонятийной и понятийной мысли
В этом пункте завершается последовательность индуктивных ходов исследования,
реализующих поиск закономерностей когнитивных психических структур в процессе подъема
от общих и элементарных ко все более частным и сложным уровням их организации, высшим
из которых является понятийная мысль. Чтобы завершить весь процесс такого
исследовательского подъема от элементарных сенсорных психических структур к высшим
когнитивным структурам концептов, включающий не только индуктивные ходы их проверки,
необходимо сопоставить следствия из последней гипотезы, относящейся к пиковому уровню, с
эмпирическими характеристиками этой высшей формы мысли. Промежуточным звеном между
