 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
настоящей монографии, достаточно определенно свидетельствует, что за этим
противопоставлением стоят важнейшие основания и что между психическим и соматическим
проходит фундаментальная эмпирическая и теоретико-концептуальная пограничная линия.
Однако так дело обстоит только в том случае, если мы берем обобщение теоретического и
экспериментального опыта, выраженное в целостной современной системе научных фактов и
понятий. Если же мы берем отдельное конкретно переживаемое различение психического и
соматического состояния и даже если мы берем отдельно взятое понятие психического в его
противопоставлении соматическому, то дело обстоит радикально иначе. Чем отличается по
своему прямому психическому составу переживание душевной боли или душевного состояния
от переживания физической боли или соматического состояния? Чем они отличаются именно
ло прямому, непосредственному интуитивнофеноменологическому составу? Какое здесь
имеется прямое интуитивно-феноменологическое и даже в конечном счете концептуальное
содержание, кроме того только, что душевная боль именно как душевное состояние,
противопоставленное собственно телесному, переживается тоже как некое телесное,
органическое состояние (иначе это не было бы болью), однако вызванное хотя и скрытой в
теле, но не совпадающей прямо с ним причиной?
Специфику этого переживания можно было бы обозначить таким парадоксальным
словосочетанием, как чувство нетелесной телесности или, может быть, телесной
нетелесности. За ним, по-видимому, не стоит ничего, кроме сенсорного или сенсорно-
эмоционального различения переживания боли или самочувствия, вызванного в одном случае
центробежно, а в другом – центростремительно. Идущее от прямых соматических сдвигов
состояние переживается как боль телесная, а вторично, центробежно вызванное телесное
состояние, дифференцируемое от первичного, переживается именно как производное,
вторичное, внутреннее. Переживается оно хоть и непосредственно, но как идущее откуда-то
изнутри, а не прямо от самого тела. Таким образом, по-видимому, психофизически – это
именно сенсорная дифференцировка, психофизиологически же за этим стоит различие
центростремительного и центробежного механизмов. Такая производная форма, по
психологическому составу представляющая собой переживание состояний как идущих не
извне, а именно изнутри, и есть не что иное, как переживание чего-то, что отображает
состояния не внешних объектов и не тела как формы этих объектов, а именно внутреннее
состояние субъекта.
Но объект эмоции отображен когнитивным компонентом двучленной формулы
эмоционального гештальта. Как было показано выше, когнитивные компоненты
эмоционального гештальта, относящиеся ко всем уровням организации, начиная с сенсорно-
перцептивного и кончая концептуальным, корнями своими, однако, уходят именно в
экстерорецептивную сенсорику, которая в терминах приведенной выше аналогии была
обозначена как идеосенсорика или психосенсорика, точнее – как идео– или
психоэкстерорецептивная сенсорика. Тем самым все уровни когнитивного компонента эмоции
через эту экстерорецептивную сенсорику содержат в себе разные формы и уровни
непосредственного внешнего опыта, именно внешнего, т.е. непосредственно отображающего
не сами по себе психические структуры, а разные формы и уровни объективной реальности,
представляющей собой предметы соответствующих эмоций.
Второй компонент эмоциональной единицы уходит своими корнями в интерорецептивную
сенсорику. В той мере, в какой в ее общем спектре доминируют формы сенсорики первичной,
или центростремительной, мы имеем дело с отображением состояний по преимуществу
телесного носителя и соответственно – с эмоцией, отражающей отношение именно телесного
носителя к ее объекту. И в этом случае тело как носитель эмоции и как совместный объект
интеро– и экстерорецептивной сенсорики представлено в психике как такой ее носитель,
который при всей своей специфичности вместе с тем воплощает в себе частную форму
внешнего опыта, поскольку тело, отображаемое в форме не только интерорецептивной, но и
зримой экстерорецептивной наглядной сенсорики, явным образом представляет собой
частный случай других телесных объектов. Исходя из этого, непосредственное
интерорецептивное отражение состояния телесного носителя не может быть отнесено ни к
