 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
вероятно, пояснять, что такой субсенсорный условно-рефлекторный опыт представляет собой
физиологическую реальность. Вместе с тем достаточно ясно, что, во-первых, это не
психологический уровень опыта и что, во-вторых, выработка условных субсенсорных
рефлексов опирается на память, т.е. на запечатление, хранение и воспроизведение прошлого
нейрофизиологического опыта.
Но существуют уровни индивидуального опыта и за пределами нейрофизиологической сферы,
еще ниже в глубинах организма. Хорошо известно, что есть такая форма эндокринно-
биохимического индивидуального опыта, как иммунитет. И здесь опять-таки мы явным
образом имеем дело с хранением и воспроизведением прошлого опыта, находящегося уже за
пределами не только психологического, но и нейрофизиологического уровня. Однако под
определение памяти как запечатления, хранения и воспроизведения прошлого опыта
иммунитет, как и сфера чисто нейрофизиологического субсенсорного условно-рефлекторного
опыта, подходит вполне.
Если сделать еще один шаг, то мы окажемся уже за пределами индивидуального опыта, в
сфере опыта видового, И это понятие не просто метафора, оно имеет конкретный смысл:
наследственный опыт есть вполне определенная общебиологическая реальность, и столь же
биологически реальным поэтому является понятие видовой наследственной памяти, которая
также является запечатлением, хранением и последующим воспроизведением опыта. На этих
вполне реальных эмпирических основаниях сложилось понятие биологической памяти,
естественно, более широкое и более общее по своему содержанию, чем психологическая или
нейрофизиологическая память. Именно таков смысл известной работы Эвальда Геринга "О
памяти как всеобщей функции организма или как всеобщей функции органической материи" и
именно таков смысл общебиологического понятия "мнема", введенного Зеноном и
получившего дальнейшее развитие в работах швейцарского психиатра Эйгена Блейлера (см.
Bleuler, 1921). Таким образом, реальностью является психологический,
нейрофизиологический, биохимический и, далее, общебиологический уровни понятия "опыт" и
соответствующего понятия "память". По отношению ко всем этим уровням остается вполне
справедливым определение памяти как запечатления, хранения и последующего
воспроизведения прошлого опыта.
Если двигаться по той же вертикали уровней обобщенности ко все более высоким ее рангам,
то мы окажемся уже за пределами биологического уровня, в сфере того еще более
обобщенного смысла понятия "опыт", который воплощен в современном концепте
"информация". Нет нужды в настоящее время специально обосновывать тот факт, что память
является свойством далеко не только биологических систем и что сегодня существует такая
несомненная реальность, как машинная память. Более того, современная теория машинной
памяти по ряду показателей продвинулась существенно дальше и глубже, чем современные
же нейрофизиологические, а тем более психологические теории памяти. Не подлежит
никакому сомнению и то общепринятое сейчас теоретическое положение, что память есть
передача информации по временному каналу, что по самому существу своей организации
память есть информационный процесс и что поэтому применение основных положений
современной информационной теории к анализу процессов памяти всех уровней ее
организации имеет безусловный эвристический смысл и в ряде отношений очевидным
образом себя оправдало.
При этом существенную пользу в исследовании процессов памяти принесли не только понятия
информационной теории, касающиеся количественных мер информации, но и такие
принципиальные понятия, относящиеся к самой структуре информации и принципам ее
организации, как понятия кода, кодирования и декодирования и, соответственно, их различных
уровней. Исходя из всего этого, адекватность распространения основных общих принципов
теории информации на все уровни и виды процессов памяти, включая и психологический их
уровень, в настоящее время более очевидна и вызывает гораздо меньше сомнений, чем
необходимость и оправданность распространения общих принципов информационного
подхода на другие психические процессы, даже процесс мышления.
