 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
особенностям предметной структуры внешней среды. Но такая нестереотипная адекватность
поведения наличной пространственно-предметной структуре объектов действия выражает
общую специфику психической регуляции действий (см. Бернштейн, 1947; Веккер, 1964.)
Таким образом, в основе противоположных интерпретаций действительно лежит
концептуальная схема, фактически отождествляющая мышление с психикой и тем самым
стирающая ту структурную границу между восприятием и мышлением, которая в данном
контексте является главным объектом рассмотрения.
Этому стиранию границ и отождествлению двух разных уровней психики на основе их
общности (объединяющему бихевиоризм с гештальтизмом) резко противостоит превращение
рубежа, отделяющего мышление от восприятия, в непреодолимую преграду, поскольку здесь
человеческое мышление полностью отрывается от его общебиологических сенсорных корней.
До своего логического конца этот отрыв специфики человеческого мышления от общих
принципов организации всей остальной до-мыслительной психики доведен вюрцбургской
школой, сформулировавшей положение о безобразном и вообще внечувственном характере
мысли. Вполне прозрачный философский смысл этого заключения воплощен в утверждениях
О. Кюльпе о независимости мышления от опыта и о том, что оно является столь же первичным
психическим процессом, как и ощущение.
Таким образом, бихевиоризм и гештальтизм отождествили образ и мысль, а вюрцбургская
школа их разорвала и поместила в "параллельные миры". Легко видеть, что здесь, у границы
между образом и мыслью, разыгрывается "драма идей", очень близкая к теоретической
ситуации, сложившейся у "психофизиологического сечения", отделяющего ощущение как
простейший психический процесс от "чисто" физиологического процесса нервного
возбуждения. В обоих случаях на одном полюсе родовая общность поглощает видовую
специфичность, а на другом – видовая специфичность оттесняет и исключает родовую
общность. По своей гносеологической сущности сенсорномыслительный параллелизм О.
Кюльпе, выраженный в положении о том, что мышление столь же первично, как и ощущение,
представляет собой совершенно явный эквивалент психофизиологического параллелизма.
Эта эмпирико-теоретическая полярная ситуация, в основе которой лежит фиктивная
альтернатива, является типичным воплощением концептуального тупика, поскольку раскрыть
видовую специфику явления невозможно ни за счет ее фактического отождествления с
родовой общностью, ни за счет отрыва от нее. В обоих случаях действительные соотношения
рода и вида оказываются искаженными. И в обоих случаях научное объяснение специфики
требует раскрыть ее природу как особый, частный вариант общего принципа. Применительно к
психологии мышления в ее соотношении с психологией образа это означает, что специфика
мышления должна быть выведена в качестве хоть и высшего и особого, но тем не менее
частного случая общих принципов организации психических процессов. К тому же и самый
факт наличия противоположных интерпретаций однородной эмпирической картины, если
вдуматься, скрывает за собой реальное наличие двух разных уровней – образного и
мыслительного, объединенных общим принципом организации психики и переходной формой
между ними. Последнее эмпирикотеоретическое индуктивное заключение из психологических
исследований смыкается с неизбежными дедуктивными следствиями, относящимися к
разноуровневой структуре человеческой психики и месту мышления в этой структуре.
Вместе с тем надо отметить, что исходным пунктом досоциального развития мышления
является первосигнальный сенсорно-перцептивный уровень психической деятельности (см.
Леонтьев, 1975). Первичные и вторичные образы оказываются необходимой
общебиологической предпосылкой развития мышления не только потому, что без образного
отражения объектов невозможно отображение связей между этими объектами, реализуемое в
мышлении, но и потому, что без регулирующей функции образов невозможны те первичные
исходные формы предметной деятельности и деятельности общения, которые сами, в свою
очередь, являются движущей силой и главным фактором развития мышления. Это означает,
что понимание мышления по самому своему концептуальному существу включает в себя то же
самое положение о двухуровневом (как минимум) строении человеческих познавательных
