 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
между людьми, осуществляемый в результате кооперации этой деятельности,
постольку система совокупной деятельности общества «получает» от ансамбля
отношений свойства целостности.
Понятие тотальности общества возникло в один из решающих моментов развития
марксистской теории и стало, по сути, ответом на вопрос, может ли социальное
познание объяснить общество исходя только из него самого, из его собственных
законов? Концептуализировав общество как совокупность отношений, К. Маркс тем
самым, во-первых, выделил социальную действительность как особый вид
действительности и, во-вторых, положил начало классическому «социологизму»,
раскрывающему сущность социальной действительности исключительно через
внутреннее соотнесение ее элементов.
Что означает «социологизм» для социологической теории? Например, качественная
специфика социальных предметов по сравнению с природными есть нечто
ненаблюдаемое. Согласно Марксу, любой социальный предмет является носителем
общественных отношений. Качества социальных предметов как бы «навешиваются» на
некоторую ненаблюдаемую «основу», которая отлична от них и находится «за» ними.
Напротив, если предположить, что за свойствами социальных предметов нет никакой
отличной от них субстанции, то любой предмет предстанет как система
взаимосвязанных свойств. Единство свойств социальных предметов и будет тогда той
«основой», из которой они «складываются». Но социологизм утверждает, что
исходными понятиями выступают «структуры», общественные отношения по поводу
предметов, а не сами предметы. Таким образом, социологизм — это «сильная версия»
социального, социальное как таковое, положенное в основание социологической теории.
Констатация единства вещей и общественных отношений без выяснения главной
стороны, основы этого единства, есть формальный акт. Социальный предмет предстает
перед нами как совокупность многих качеств. Каждое из этих качеств принадлежит не
только отдельному социальному предмету, но и «распределено» среди множества
Других предметов, структур человеческого существования, форм сознания и т. д.,
выступая в виде их взаимных отношений. Если эти качества и отношения целиком
свести к отдельному социальному предмету, то они исчезнут, так как они существуют
только «за счет» множества социальных предметов, общественных отношений и т. д., и,
следовательно, социальный предмет станет замкнутой монадой. Если же свести
социальный предмет целиком к качествам и общественным отношениям, то станет
ненужным сам предмет, т. к. действительным содержанием будут отношения и качества.
С точки зрения социолога-эмпирика тотальность общества представляет собой лишь
онтологическое допущение. Итак, в основании концепции образа жизни покоится
своеобразный факт без фактов, категория, которая указывает на бытие общества, но не
соотносится непосредственно с эмпирией. Для того чтобы объяснить образ жизни через
ансамбль общественных отношений, необходимо обобщить первое понятие и
конкретизировать второе. В противном случае «тотальность» превращается в
метафизическую реальность, имеющую отличное от конкретных деятельностей
существование и лишь «системно детерминирующую» их. Легко видеть, что подобная
методология в сущности низводит образ жизни до положения некоторого горизонта
непознанного, окружающего находящуюся в фокусе исследования «тотальность»
общества.
Среди советских ученых-обществоведов до сих пор бытует убеждение, идущее от Г.
Лукача, что деалектика — это «логика тотальности»
8
, которая характеризуется как
«предпосылка познания действительности»
9
. Например, М. К. Мамардашвили
выдвигает в качестве одного из принципов сознания следующий: «... в устройстве мира
есть особые «интеллигибельные» (умопостигаемые) объекты (измерения), являющиеся
