 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
без того, чтобы не нарушить прав и свободы всякого мне равного. Но люди не
устают, тем не менее, распространяться в высокопарных выражениях на ту же тему,
клеймят презрением и осуждают существующие общественные установления,
подчеркивают отрицательные качества окружающих, но пасуют перед практической
оценкой противоречий, обусловливаемых скрытым в них самих стремлением к свободе.
Во всем этом следует видеть проявление инстинктивного, филогенетического чувства
недовольства и протеста со стороны унаследованной нами и сильной еще в нас
зверской породы, не удовлетворяющейся обязательным игом общественной жизни и не
перестающей искать удовлетворения в безграничном просторе по лицу всей земли,
уже достаточно тесной для человеческого рода.
Человеку, таким образом, свойственно желание расширить свободу своего "я"
вне тех ограничений, которым он обязан подчиниться в силу социальной
необходимости. Его природа еще довольно близка к природе животного,
полукочевого, отчасти семейного, любящего охоту и власть, имеющего немало
эгоистических потребностей наслаждения. И теперь в пределах отведенного ему
пространства, он ежеминутно натыкается на себе подобных и на такие же стремления
и вожделения, которые свойственны ему самому, и которые порабощают его
собственное "я". На этом и базируется его вопль протеста, который, однако,
является необходимым в интересах выработки соответствующей формулы социального
освобождения и применения ее в жизни. Эта нужда особенно сильно дает себя
чувствовать в половом вопросе.
Что же тогда представляет собою человеческое право? Раньше, чем
остановиться на формально установленных данных, мы подразделим собственно право
с точки зрения психологической и общечеловеческой на две категории обособленных
понятий: естественное право и право обычное.
Естественное право. Под ним мы разумеем относительное представление, а
именно: право на существование и вытекающие из него условия. Но в зависимости от
того, что на созданной, как полагают, божеством земле существование одной твари
обусловливается гибелью других, то наболее древним естественным правом каждого
живого индивидуума является право пожирать другой индивидуум. В этом и
заключается право сильного, причем абсолютное естественное право и представляет
собою право сильного.
Мы займемся, однако, понятием об относительном естественном праве. Сюда
относятся лишь определенные группы живых существ, причем и относительность эта
двойная. В зависимости от этого понятия определенная группа индивидуумов берет
себе право нарушать как угодно права других групп, но у нее уже создаются и
известные обязанности каждого из индивидуумов по отношению к остальным членам
той же группы, причем права этих последних охраняются им, как и свои
собственные. Групповое право, стало-быть, представляет собою социальные права и
обязанности. Наиболее совершенную организацию группового права у животных мы
видим у муравьев. Здесь каждый участник группы (муравьиной колонии) может
уничтожать и обижать все, не имеющее отношения к его собственной колонии
(группе). В пределах своей же группы ему полагается корм, жилище, при праве на
удовлетворение всех свои индивидуальных потребностей, но зато он обязан
участвовать как в созидательной, беспрерывной работе, так и борьбе, конечной
целью которых является сохранение жилья, добывание корма, воспроизведение и
защита от какого угодно воздействия со стороны внешнего мира. Все эти права и
обязанности здесь стали вполне инстинктивными и, стало-быть, обусловливаемыми
естественной организацией муравьев, независимо от воздействия каких-либо
законодательных установлений. Здесь же не будет места и воплю обиды
человеческого хищного зверя, в виду инстинктивности и сопряженного с чувством
удовлетворения исполнения этих обязанностей. Если бы единичный муравей пожелал
бы ничего не делать или только наслаждаться, то никто не стал бы его неволить,
но у него этих желаний вовсе и не является. Только на почве такого социального
самопожертвования и могло возникнуть общество муравьев, которое немедленно
разрушилось бы при отсутствии такового.
Что же касается представления о естественном групповом праве у человека,
то здесь мы сталкиваемся с значительностью и трудностью их возникновения.
Впервые инстинктивное человеческое групповое право распространяется только на
его семью и окружающую его среду, хотя и здесь уже имеется масса оговорок.
Начинаются раздоры между членами брака и семьи, между братьями и сестрами,
родителями и детьми, завершающиеся нередко отцеубийством, братоубийством и
детоубийством. Если же выйти из пределов ограниченного круга семьи, то ведь и в
настоящее время между отдельными личностями практикуются в самых широких
