 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
нормальному человеку, и поэтому вышеприведенное предположение и находит себе в
большинстве случаев осуществление, благодаря последовательному привыканию и
взаимоприспособлению, не всегда, впрочем, одинаково удачному, в зависимости от
того неизвестного, что представлял или мог представить собою послебрачный
период. Случаи крайние и даже патологические, равно как и исключения, составляют
пищу сенсационных романов на любовной подкладке, хотя бы в некотором приближении
и верных действительности, а между тем в среднем буржуазном браке они не находят
для себя достаточно пикантности и интереса. Нас же занимают здесь не исключения
и не условности, свойственные романам, а естественные и действительные чувства
любви в таком виде, в каком они имеют место в жизни. Мы можем, ссылаясь на
предыдущее, найти для половой любви следующую пару слагаемых: 1) наличного
libido sexualis, 2) чувств симпатии, развившихся в истории рода из первичного
libido наших животных предшественников, но освободившихся уже в настоящем от
этой зависимости. Имеют место еще чувства симпатии, являющиеся промежуточными
между ними, возникнув еще ранее в жизни индийидуума, обязанные своим
происхождением libido sexualis и направленные на индивидуум другого пола. Эти
чувства обнаруживаются снова, как следствия воспоминания, оказывая большую
поддержку самой любви. Но необходимо считаться со взаимодействием различных
чувств, возникающих одно из другого. Служа источником симпатии, libido, в свою
очередь, является порождением симпатии и может, наоборот, исчезнуть при
обнаружении обратно действующих обстоятельств.
Мы приведем здесь закон чувств симпатии, правда, достаточно известный, но
весьма редко принимаемый в соображение. Человеку свойственно не питать большого
чувства любви по отношению к тому или тем существам, которые оказывали ему много
добра, но в то же время его чувства любви в чрезвычайной степени направлены на
тех, во имя которых он жертвовал собою, или которых он сам облагодетельствовал.
Отношение родителей к детям и примеры из супружеской жизни красноречиво
иллюстрирует эту мысль. При ярко выраженном обожании в супружеской жизни со
стороны одного из супругов по отношению к другому, этот другой очень скоро
свыкается с создавшимся положением вещей, считает его вполне нормальным и дает
взамен меньше той любви, какую он проявил бы по отношению к избалованному своему
детищу. Зато последнее, в свою очередь любовь принимает за должное, обнаруживая
в достаточных размерах и неблагодарность, и равнодушие к ласке. В жизни такие
взаимоотношения являются преобладающими, служа серьезным препятствием для
взаимности в любви. Даже мертвые предметы вызывают такие же чувства. Мы любим
сад, дом, произведения, которые стоили нам многих трудов, и ставим ни во что
самые красивые и бесценные, но легко доставшиеся нам предметы. Удивительна
привязанность ребенка к безобразной игрушке, которую ему, однако, удалось самому
смастерить, — рядом с пренебрежением, высказываемым им дорогим предметам, как
внешнему проявлению родительской любви. Мудрость, впрочем, давно уже установила,
что проявление истинной, высшей любви возможно не только в согласии, но и в
отказе, причем необходимо близкое участие разума. Здесь не будет, разумеется,
первобытной любви, но элементы разума просветят и облагородят ее.
Мужьям, однако, нередко свойственно принимать вышеприведенную истину в том
значении, что строгость в обращении с женами избавит последних от
избалованности. Не приходится тратить много энергии, чтобы доказать ложность
такого заключения. Любовь для своего совершенства обязательно должна быть
взаимной, но для того, чтобы оставаться в таких пределах, она требует и
взаимности воспитания в браке: прежде всего строгость по отношению к самому себе
и отсутствие слабости к другому. Принимая постоянно все меры для обеспечения
блага другого, каждый такой работой укрепляет и развивает в себе самом чувства
симпатии. Успех обусловливается участием обеих сторон в этой частной работе, в
противном случае любовь, введенная в заблуждение чувственностью, может за
короткий период исчезнуть или же замениться ненавистью. Считаясь с наличностью
недостатков у другого, следует не только смотреть на них равнодушно, но и
привыкать их любить, с тем, чтобы проявление любви послужило к их исправлению, а
не наоборот, проявление слабости — к их процветанию.
Углубимся несколько дальше и проверим правильность французской пословицы:
l'amour est l'egoisme a deux (любовь — это эгоизм вдвоем). Взаимная любовь друг
к другу у данной пары может сопровождаться эгоистической ненавистью,
направленной на весь остальной мир. Однако, и качество самой любви не остается
без влияния такой ненависти. Такое вырождение любви должно быть наказано, в
связи с большей или меньшей свойственной в настоящее время человечеству
солидарностью. Идеал любви может быть определен следующим образом: под влиянием
