 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Фрейдистский психоаналитик Джон Боулби (Bowlby, 1969) считал, что у людей процесс
привязанности между матерью и младенцем является сложной эволюционной адаптацией,
необходимой для выживания. По мнению Боулби, ранний детский опыт часто влияет на взрослые
паттерны поведения, поскольку воздействует на определенную психологическую структуру, имеющую
биологический субстрат, т. е. будущая способность человека устанавливать эмоциональные отношения
зависит от должного развития избирательной привязанности в первые несколько лет жизни.
Основанный на этологии взгляд Боулби оказался очень полезным при интерпретации множества
поведенческих феноменов и объясняет общий паттерн раннего социального поведения детей лучше, чем
любые другие теории (Rutter & Rutter, 1993).
Следует обратить внимание на две особенности теории привязанности Боулби (Rutter & Rutter,
1993). Привязанность продолжает формироваться и в ситуациях пренебрежения и жестокого обращения.
Маленькие дети и детеныши других видов млекопитающих чаще всего льнут к взрослому, когда они
обеспокоены или напуганы. Если единственным доступным взрослым окажется кто-то, повинный в
жестоком обращении, они все равно будут за него цепляться. Этологическая теория считает, что
привязанность — это проявление врожденной предрасположенности у социальных животных. Ее
адаптивная функция — обеспечить безопасность, и она формируется без потребности в селективном
подкреплении. Привязанность возникает в крайне суровых, неблагоприятных обстоятельствах и
высокорезистентна к исчезновению. Очевидно, что привязанность следует отличать от такой черты, как
зависимость. Младенцы с надежной (безопасной) привязанностью в возрасте от 12 до 18 месяцев
намного реже, чем ненадежно привязанные младенцы, демонстрируют сильную зависимость в четырех-
или пятилетнем возрасте (Stroufe, Fox & Pancake, 1983). Зависимости способствует ненадежная
привязанность. Надежная привязанность ведет к автономии. У человеческих младенцев, более чем у
любых других видов, должны формироваться надежные заботливые отношения со взрослым, который о
них заботится (лучше всего не только с матерью, но и с отцом), с тем чтобы обеспечить адекватное
когнитивное и социальное развитие. Ранний дефицит родительской заботы и ухода неизбежно
приводит к недостаткам и аномалиям в социальном поведении и ментальных способностях.
Как это ни удивительно, некоторые устойчивые паттерны странного или аномального
поведения, проявляющиеся у индивидуумов, которым уделяли мало внимания или с которыми жестоко
обращались в детстве, на самом деле могут быть продуктом адаптивной эволюции. Это предположение
подтверждается тем фактом, что очень схожие расстройства личности возникают у самых разных
взрослых, которые не имеют ничего общего, кроме дефицита родительского ухода. Ряд конкретных
примеров данного феномена описан далее, в разделе, посвященном расстройствам личности,
относящимся ко II категории (axis II). Более подробное обсуждение этой идеи дано в главе 6, где
описывается концепция эволюционного онтогенетического аварийного механизма.
Личность и аномальное поведение
У большинства людей факторы личности обычно не являются непосредственной причиной
аномального поведения. Однако личность может вызывать аномальное поведение несколькими
способами. Во-первых, у людей со специфическими чертами, такими как высокий показатель
невротизма или психотизма, чаще возникают определенные проблемы. Например, люди, которые
имеют высокий показатель невротизма, больше подвержены депрессии и тревоге. Невротические
расстройства представляют собой процесс усвоения неадаптивных реакций. Терапевтические приемы
предполагают отучение от этих реакций или их смягчение.
Во-вторых, развитость некоторых черт можно лучше всего осмыслить с помощью понятия
расстройств личности. Этот описательный подход, отраженный в пятифакторной модели, способен
объяснить расстройства личности, представляя их как крайние точки на факторно-аналитических
шкалах, чего в целом может оказаться достаточно для характеристики как нормального, так и
аномального личностного функционирования и процессов (Costa & McCrae, 1998).
В-третьих, крайние проявления конкретной черты могут привести к нарушению процессов
преодоления трудностей. Например, очень неуживчивые люди могут оказаться лишенными средств
