 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
собирателей, существующих в сегодняшнем мире, яномамо культурно автономны. Другими словами,
они не находятся под непосредственной политической властью или влиянием внешних культур, прежде
всего современных западных индустриальных обществ.
Военный прием яномамо, который наиболее близко напоминает паттерн шимпанзе, называется
ваю хуу (Wayu Huu) (Chagnon, 1988, 1992). Рейд яномамо начинается после того, как партия из 10-20
мужчин договаривается убить избранных врагов. Пройдя через церемониальные ритуалы,
подготавливающие к рейду, они направляются к вражеской деревне, которая часто находится на
расстоянии 4-5 дней пешего пути. Достигнув окраины вражеской деревни, диверсионная партия
разведывает ситуацию, тихо поджидая в засаде одинокую жертву. Если участники нападения не могут
найти изолированного индивидуума, они просто выпускают в сторону деревни град стрел и убегают.
Однако если им попадется неудачливый враг, они незамедлительно поражают его смертоносными
стрелами с ядом кураре на наконечнике, а затем сразу же спасаются бегством в собственную деревню.
Второй военный прием яномамо еще более ужасающ по западным этическим стандартам, чем
ваю хуу. Он называется номохори (Nomohori), трусливый трюк (Chagnon, 1988, 1992). В этом сценарии
мужчины делают вид, что жители вражеской деревни — их союзники, и приглашают тех на
празднество. Как только гости полностью теряют осторожность и ложатся на отдых, хозяева
набрасываются на них и устраивают резню, раскалывая топорами черепа, избивая врагов дубинами и
поражая стрелами. Всех мужчин убивают на месте, а женщин берут в плен. Эта тактика сильно
напоминает схожий обманный прием, на протяжении веков использовавшийся некоторыми
шотландскими горцами, а примеры трусливых трюков в широком смысле можно найти в истории
буквально всех существующих культур.
Женщин берут в плен, и если встречают их во время рейдов ваю хуу. Антрополог Наполеон
Шаньон (Chagnon, 1988, 1992), который в 1960-1970-е годы широко изучал яномамо, утверждает, что
конфликт, демонстрируемый ими, имеет отношение к репродуктивной способности. Анализируя
полученные данные, Шаньон обнаружил, что мужчины яномамо, которых почитают за убийство членов
вражеского племени, имеют в среднем жен в 2,5 раза больше, а детей в три с лишним раза больше, чем
мужчины, которые не убивали. Таким образом, успешный рейд, как правило, связанный с высокими
боевыми навыками и агрессивными тенденциями, повышает репродуктивную способность.
Если бы человеческие тенденции насильственного поведения ограничивались
индивидуальными акциями или хотя бы действиями небольших групп (банд), мы бы по-прежнему
повседневно сталкивались с ненужными трагедиями, но не было бы такого явления, как война.
Вышеописанные рейды шимпанзе иногда называют «войнами», но в действительности они являются
актами группового насилия. Однако рейдерское (диверсионное) поведение человекообразных позволяет
нам получить определенное представление об источнике человеческой способности вести войну
(Wrangham & Peterson, 1996). Рейдерское поведение шимпанзе основано на создании коалиции самцов и
агрессивной защите групповых территорий от внешних групп того же вида. У людей эти паттерны
создания коалиции и внутригрупповой территориальной защиты от внешней группы заметно
усиливаются из-за наличия языка и его непосредственного следствия — расширенной культурной
передачи информации. Соответственно, история цивилизованного человечества — это летопись войн,
больших и малых. Было установлено, что из изученных современных сообществ охотников-собирателей
только 10% участвуют в войнах на регулярной основе. Поскольку мы имеем с шимпанзе общих предков,
датируемых временем 7 миллионов лет назад, вероятно, что воинственные, территориальные коалиции
самцов существовали и у этого вида-предка. Если это так, значит межгрупповой конфликт был
постоянным селективным фактором в нашей эволюции на протяжении свыше 5 миллионов лет.
Межгрупповой конфликт был предложен в качестве одного из объяснений быстрой энцефализации,
просматривающейся в человеческой эволюции (см. главу 3).
Тогда возникает вопрос, почему в человеческой родословной линии объем мозга утроился, то
время как в родословной линии шимпанзе произошла относительно небольшая энцефализация.
Межгрупповой конфликт на том уровне, который существует у человекообразных, живущих в лесах, не
является особенно весомым селективным фактором, по крайне мере на временной шкале, оцениваемой
в миллионы лет. В родословной линии, ведущей к людям, быстрая энцефализация началась после
миллионов лет существования в саваннах, когда двуногие с объемом мозга шимпанзе уже вымерли.
