 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Известным исключением является исследование Тернера и коллег (Turner, Beidel, Dancu, & Keys,
1986), которые прямо сравнивали людей с социальной фобией с людьми, имеющими диагноз ИРЛ. Всем
пациентам предлагалось поучаствовать в структурированной ролевой игре и в импровизированной
беседе. Хотя обе группы сообщали о равных уровнях тревоги и сходных тревожных мыслях, пациенты с
диагнозом ИРЛ обнаружили более бедные социальные навыки, чем пациенты с диагнозом социальной
фобии, если судить по зрительному контакту, тону голоса и общим социальным навыкам.
Эти результаты следует считать предварительными, поскольку в исследовании участвовали лишь
18 пациентов (10 с социальной фобией и 8 с ИРЛ). Но это исследование является важным шагом к
эмпирическому изучению ИРЛ. Когнитивное осмысление такого положения дел предполагает, что
исследователи в дополнение к ситуационным тревожным мыслям, выявлявшимся в работе Тернера и
коллег, должны оценивать и негативные схемы себя.
Выводы
Мы предположили, что имеется сжатая когнитивная формулировка ИРЛ и что когнитивная
психотерапия может быть эффективна. Хотя мы привели клинические факты в поддержку этих
выводов, они требуют экспериментального подтверждения. Поскольку для многих пациентов с ИРЛ
когнитивная психотерапия оказалась полезной, как это описано здесь, следует провести изучение
результатов для сравнения когнитивной психотерапии с другими формами лечения этого расстройства.
Если обнаружится, что когнитивная психотерапия эффективна, дальнейшие исследования,
направленные на определение дисфункциональных установок, наиболее важных для поддержания ИРЛ,
могли бы помочь развить психотерапию и сделать ее более рациональной. Представленная здесь
трактовка предлагает вероятные когнитивные темы для такого исследования.
Глава 13. Зависимое расстройство личности
Зависимость и привязанность считаются универсальными и, возможно, определяющими
формами поведения у млекопитающих (Frances, 1988). Полагаться в определенной степени на других —
это, безусловно, адаптивное поведение, но чрезмерная зависимость может создавать значительные
проблемы, а крайние формы зависимости определены в DSM-III как зависимое расстройство личности
(ЗРЛ) (АРА, 1980). При лечении ЗРЛ психотерапевт встает перед интересной дилеммой. В начале
психотерапии эти пациенты могут казаться легкоизлечимыми. Они настолько внимательны и
восприимчивы к усилиям психотерапевта, что он наконец-то может вздохнуть с облегчением после
работы со многими другими пациентами, которые явно не слушают психотерапевта или не относятся с
уважением к его словам. Таких пациентов легко вовлечь в процесс лечения, и они настолько
расположены к сотрудничеству в начале психотерапии, что появляется надежда на весьма быстрый
прогресс. Но подобные ожидания могут усиливать фрустрацию психотерапевта на более поздних этапах
лечения, когда эти пациенты явно цепляются за лечение, сопротивляясь усилиям психотерапевта,
направленным на поощрение их большей автономии.
Хилл (Hill, 1970) называет некоторые трудности работы с этими пациентами, описывая
начальное улучшение состояния зависимого пациента: «Пациентка чувствует оживление оттого, что
какой-то новый человек проявляет к ней интерес, удовлетворяет ее потребность в зависимости и
предлагает ей более стоящую жизнь... Но состояние любой пациентки неизменно возвращается к
исходному, когда она понимает, что психотерапия — не пассивное переживание» (р. 39). Помощь
пациенту в том, чтобы он действовал не завися от психотерапевта, и поощрение его автономии от
психотерапевта и других значимых для пациента людей является наиболее сложной задачей при работе
с ЗРЛ.
Исторический обзор
Первые описания зависимых людей часто были уничижительными. В работах психиатров XIX
века пассивность, неэффективность и чрезмерное послушание, характерные для этих пациентов,
рассматривались как неудачи в нравственном развитии, и для описания этих людей использовались
