 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
188
- На подстраховку поставим руководителя космическими
пол¸тами «Буран» Игоря Петровича Волка. Ранг Игоря позволит
смягчить возможную ярость.
Шла зима. Проводить лекции помогал майор Вильданов. Впрочем,
все члены кафедры и сотрудники ВВА отнеслись ко мне сердечно. Я
прочитал популярную лекцию в академии для всех . Огромный зал был
переполнен.
Настала пора заняться подготовкой приборов. Даже в Генеральном
штабе я не видел столько генералов. От всех их исходило глубокое
благополучие. Будет ли война неизвестно, но сейчас они устроились
авансом уютно,…
Чтобы набрать авторитетную комиссию мы с Гусевым вели
переговоры. Заручились поддержкой генерал-майора Бобровского,
который заведовал наукой в академии. Так у меня в лаборантах
появились полковники. Помогали ч¸тко и умело.
Кроме лекций, я на кафедре ¹43 проводил тренировки по
меридианной энергетике организма.
-
Так это же совсем другое дело, - сказал восхищ¸нно Валерий
Серафимович. У него успешно шла сердечная пульсация по меридианам,
даже когда он упражнялся, сидя за столом.
Мне разрешено было разбирать на Вычислительном центре
блоки. Материалами для первой ступени многополярности я был
обеспечен. Блоки поляризации и фильтрации готовились тайно в
Москве. Это была предосторожность.
Февраль превратился в кошмар. В гостинице академии нас
травили газами беспощадно, обрабатывали электромагнитным
излучением. Я отправлял Татьяну в Москву, видя, что она на грани
смерти. Два раза в течение месяца у меня горлом шла кровь. Держался я
из последнего.
- Неужели наши планы разгаданы? – удивилась Татьяна. –
Валерий Серафимович и Савин сказали, что подключили Третье
Управление, но ничего сделать не могут.
- Я, Татьяна, ни отступать, ни рассуждать не могу. Это бой.
Выигрышем боя будет протокол. Это не просто протокол. Это
комплексное свидетельство Военно-воздушной академии, Академии
Наук, Зв¸здного. О таком шансе я даже не мечтал.
Февральские холода пронизывали насквозь голое тело, когда я
открывал ночью створку окна и двери. Сквозняк выбивал не надолго
газ. И так каждую ночь четыре-пять раз. Противоядия расходовались
тройными дозами. Запас дегазирующих средств таял.
Таяла и Татьяна. Седина усыпала голову. Лицо пожелтело,
осунулось. Шутки для нас стали редкими. Шло убийство. Теперь она не
сопротивлялась, когда я отправлял е¸ в Москву, но вскоре приезжала. Я
сконцентрировался весь, но реализовал не все свои тайные возможности
стиля Дана, о которых никто не знал. Только Татьяна догадывывалась
