 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
219
внутреннего стержня» (156). Почему же не имеют? О каком внут-
реннем стержне говорит Фромм? Просто не нравится Фромму спо-
койная жизнь нормального человека и все хочется ему подтолк-
нуть его на что–то, что совершенно не соответствует всему
внутреннему содержанию того же человека. Нет ничего более
опасного в психологии и социологии, чем подобные утопические
попытки.
Нормальный примитивный человек живет своей жизнью, он
более или менее ею доволен, а если и недоволен, то уверен, что
не дефицитом духовности. Ничего не изменилось ни со времен
Сократа, ни со времен Сервантеса, ни со времен Пушкина, ни во
времени Бродского. Все трогательные, исполненные отеческой
заботы и святого подвижничества призывы: «так жить нельзя!» –
кому они предназначены? Мы и так знаем, что «так жить нельзя».
То есть, не то что нельзя – можно, но мы так не можем. Но поче-
му все должны жить так как, мы хотим? Я усматриваю опреде-
ленную наглость, когда два с половиной процента человечества
пытаются диктовать всему человечеству, как нужно правильно
жить. Эта утопия свойственна очень и очень многим умным лю-
дям. Еще Платон предлагал поставить во главе государства фи-
лософов, а Фромм предлагал, чтобы обществом управляли пси-
хоаналитики.
Да, мы отличаемся. Так было и так будет. И нужно нахо-
дить приемлемые формы сосуществования. Нас не нужно вешать
на фонарях, потому что мы в шляпах, над ними не нужно сме-
яться из–за того, что они путают Бабеля с Бебелем, а Гоголя с Ге-
гелем.
«Самые прекрасные творения, создаваемые гениями, – пи-
сал Шопенгауэр, – навеки останутся для тупого большинства
людей книгой за семью печатями. Правда, и самые пошлые лю-
ди, опираясь на чужой авторитет, не отрицают общепризнанных
великих творений, чтобы не выдать собственного ничтожества;
но втайне они всегда готовы вынести им обвинительный приго-
вор, если только им дадут надежду, что они могут сделать это, не
осрамясь, – и тогда, ликуя, вырываются на волю, их долго сдер-
живаемая ненависть ко всему великому и прекрасному, которое
