 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Т. Да, но вы тогда выходили из дома и получали от этого... удовольствие. Разве это не
развлечение?
П. Конечно. Мне казалось, что я могу развлекаться один-два дня или вечера в неделю, а в
остальные дни сидеть дома; по крайней мере я имела бы какое-то удовольствие, меня бы это вполне
устроило. Но он... я... чувствую, что ему дано право жить так, как ему хочется. Я не возражаю, если это
для него так важно. У него сложная работа, он за день устает. Я никогда не возражала против того,
чтобы он ложился спать в 9-10 часов вечера; я ничем не давала ему почувствовать, как меня это
огорчает, я вообще ничего не говорила об этом. Я чувствовала себя ужасно, но молчала. Из-за него... мы
не приняли миллион приглашений. Разве плохо чувствовать, что ты все еще хочешь развлекаться?
Т. Возможно, есть другие компенсации...
П. Ну...
Т. ...этого, и мне хотелось бы знать, отдаете ли вы себе отчет в их существовании... я имею в виду
другие компенсации в ваших отношениях.
П. Ну, он... хороший.
Т. Что вы под этим понимаете?
П. Он... надежный, он честный, он много работает... он домосед (виноватый смех).
Он любит
сидеть дома. Возможно, дело во мне... я недостаточно зрелая; возможно, я все еще ребенок — я еще не
повзрослела достаточно, не знаю.
Т. Сейчас вы перечислили... хорошие качества своего мужа. Действительно ли вы ограничиваете
свои ожидания только этими качествами?
П. Нет, я думаю, что муж должен... с таким же желанием хотеть что-нибудь сделать, как и жена.
Мне кажется... Боб должен чувствовать то, что чувствую я, хотеть так же проводить свободное время
вне дома, общаться с людьми. Что он должен быть столь же предупредительным по отношению ко мне,
как и я к нему. (Пауза.) Даже когда мы были моложе, еще до свадьбы... когда мы были помолвлены, все
было точно так же, хотя я всегда полагала, что завтра у него будет трудный день, и не мешала ему. Я
позволяла ему... он... мы... когда мы встречались, он всегда уходил в половине одиннадцатого или в
одиннадцать. Мы никогда не засиживались до полуночи. Наверное, глупо, что я делаю из этого
проблему, ведь так?
Т. Эта проблема вас беспокоит, не вижу оснований считать это глупым.
П. Да, но... я не могу с этим справиться. Что я могу с этим поделать? Не существует способов...
что-либо изменить. Конечно же, я не могу сказать Бобу: «Сегодня вечером я иду на свидание, пока».
(Смеется.) Или: «Я иду развлекаться». Я не могу этого сделать; я иначе устроена. Хотя мне очень этого
хочется, я так не поступлю... Это все потому что я чувствую, что я так много упустила в юности... я
чувствую, что хочу... делать то, что не делала раньше?
Т. Вы действительно так считаете?
П. Да, это так. Мне кажется, у меня никогда не было реального шанса... куда-то пойти... не знаю,
это, вероятно, звучит глупо. Все это очень нелепо. В любом случае, я ничего не могу поделать с этим. Я
кажусь себе ребенком. Мне кажется, когда стереотип сформировался, вы должны ему следовать. Начав
жизнь в выбранном направлении, практически невозможно что-либо изменить. Особенно в семейной
жизни. Я никогда не говорила Бобу о своих чувствах... потому что знала, что это ни к чему хорошему не
приведет. Я по-прежнему в этом уверена. Он вряд ли меня поймет... он... он решит, что я веду себя, как
ребенок. Таким образом, если бы я могла заняться чем-нибудь днем, чтобы не думать об этом... я вполне
могла бы вечером посидеть дома. Словно бьешься лбом об стену, правда? Как бы вы разрешили
подобную проблему? Возможно ли это?
Т. Знаете, я не уверен, что мы с вами ясно представляем себе всю проблему в целом.
П. Что вы имеете в виду? Я вас не понимаю; я рассказала вам о своих чувствах.
Т. Однако вы сами несколько раз повторили, что это ребячество и лишено всякого смысла.
П. Это потому, что я не вижу выхода из положения. Нет способов решения этой проблемы. Как я
могу подойти к Бобу и сказать: «Я хочу сегодня вечером развлечься. Повеселиться. Мне надоело сидеть
дома». Если я так скажу, он ответит: «Извини, я устал». Что же мне делать? Идти без него? Разве это
можно?
Т. Этот вопрос следует адресовать себе.
