 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
мы называем судьбой, стоит в стороне от человеческой свободы, и на нее не распространяется ни
власть человека, ни его ответственность» (Frankl, 1986, р. 78). Судьба имеет смысл, спорить с ней —
значит не учитывать этого смысла. Без ограничений, наложенных судьбой, свобода была бы лишена
смысла.
«Свобода без судьбы невозможна; свобода может быть свободой только перед лицом судьбы, в
свободном противостоянии судьбе... Свобода предполагает ограничения, она зависит от ограничений...
Если бы мы хотели дать определение человеку, мы бы назвали его таким существом, которое
освободило себя от всего, что его определяло (определяло как биологическо-психологическо-
социологический тип); другими словами, это существо, преодолевающее все эти факторы либо побеждая
и трансформируя их, либо произвольно отдаваясь в их власть» (Frankl, 1986, pp. 75-76).
Прошлое является частью судьбы человека, поскольку оно не подлежит изменениям, но будущее
не определяется исключительно прошлым. Ошибки прошлого могут послужить уроками для построения
будущего. Предрасположенность человека или его биологические особенности есть часть судьбы, так же
как и внешнее окружение и психические установки, в той мере, в какой они не свободны. Постоянная
борьба между внутренней и внешней судьбой человека, с одной стороны, и его свободой — с другой,
является сутью жизни.
Логотерапия рассматривает судьбу как «основной способ проверки человеческой свободы»
(Frankl, 1986, р. 82). Биологическая, психологическая и социологическая судьба препятствует
человеческой свободе, однако способы осмысленного внедрения одних и тех же недостатков и
препятствий в жизнь человека сильно варьируют, так же как и отношение к ним. Невротические
личности демонстрируют болезненное принятие своей судьбы, однако такой невротический фатализм
есть лишь ложная форма уклонения от ответственности. Пациентам не следует позволять винить свое
детство, образование и окружение, которые будто бы определили их судьбу. Эта практика и привычка
винить свой невротизм в совершенных ошибках являются способами избегания ответственности. Даже
пациент с органическим расстройством несет ответственность за духовное отношение к своему
состоянию.
Смысл страдания
Человек несет ответственность за актуализацию ценностей. Есть три категории ценностей (о
которых уже говорилось): те, которые актуализируются в процессе деятельности; которые осознаются в
процессе переживания мира; и ценности отношения, которые
«актуализируются, когда индивид сталкивается с чем-то, не подлежащим изменению, чем-то,
уготованным судьбой. Из того, каким образом человек все это воспринимает, ассимилирует эти
трудности в собственную душу, вытекает неисчислимое многообразие ценностей и потенциальных
возможностей. Это означает, что человеческая жизнь
может быть реализована не только в
созидании и наслаждении, но также и в страдании» (Frankl, 1986, pp. 105-106).
Жизнь обретает свой окончательный смысл не только в жертвовании ею, как у героя, но и в
самом процессе ожидания смерти. Страдания защищают человека от апатии и скуки; они приводят к
деятельности, а значит, к росту и созреванию.
Судьба, которая заставляет человека страдать, должна быть «изменена, когда это возможно, но в
случае необходимости ее следует безропотно выносить» (Frankl, 1986, р. 111). Лишь когда человек
«больше не имеет возможностей актуализировать творческие ценности, когда нет способов
изменить судьбу, наступает черед ценностей отношения, которые должны быть актуализированы...
Истинная сущность ценностей отношения заключается в манере человека смириться с неизбежным;
чтобы ценности отношения были действительно актуализированы, необходимо, чтобы судьба, перед
которой человек склоняет голову, действительно была неотвратимой» (Frankl, 1986, р. 112).
Таким образом, каждая ситуация предоставляет возможность для актуализации ценностей, если
не ценностей творчества и переживания, то ценностей отношения.
«Следовательно, могут возникнуть случаи, когда с помощью экзистенциального анализа
необходимо будет сделать человека способным к страданию, в то время как психоанализ, например,
нацелен только на то, чтобы вернуть ему способность к удовольствию или деятельности. Бывают такие
