 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Идеи, доступные толпе лишь в самой простой форме, для того, чтобы
сделаться популярными, часто должны претерпеть глубокие изменения. В области
философских и научных, более возвышенных, идей в особенности можно заметить
глубину изменений, которые необходимы для того, чтобы эти идеи могли
постепенно спуститься до уровня понятий толпы. Изменения эти находятся в
зависимости от категории и расы, к которым принадлежит толпа, но всегда
имеют упрощающий и понижающий характер. Вот почему, с социальной точки
зрения, не существует в действительности идейной иерархии, т.е. более или
менее возвышенных идей. Уже одного факта проникновения идеи в толпу и
выражения ее в действиях бывает достаточно, чтобы лишить ее всего того, что
способствовало ее возвышенности и величию, как бы она ни была истинна и
велика при своем начале.
С социальной точки зрения иерархическая ценность идеи, впрочем, не
имеет значения, а принимать во внимание надо только ее последствия.
Средневековые мистические идеи, демократические идеи прошлого века,
современные социальные идеи нельзя назвать очень возвышенными. С философской
точки зрения нельзя не считать их довольно прискорбными заблуждениями, а
между тем, их роль была и будет очень велика, и они долго будут считаться
самыми существенными факторами в поведении государств.
Но даже когда идея претерпела изменения, сделавшие ее доступной толпе,
она все-таки действует лишь в том случае, если посредством известных
процессов, о которых будет речь в другом месте, она проникла в область
бессознательного и стала чувством, а на это требуется всегда довольно
продолжительное время.
Не следует думать, что идея производит впечатление, даже на культурные
умы, лишь в том случае, если доказана ее справедливость. Легко убедиться в
этом, наблюдая, как мало действуют даже самые непреложные доказательства на
большинство людей. Очевидность, если она очень бросается в глаза, может быть
замечена каким-нибудь образованным индивидом в толпе, но новообращенный,
находясь под властью бессознательного, все-таки очень быстро вер-нется к
своим первоначальным воззрениям. Если вы увидитесь с ним через несколько
дней, то он вам снова представит все свои прежние аргументы и в тех же самых
выражениях, так как находится под влиянием прежних идей, сделавшихся
чувствами; эти-то последние служат глубокими двигателями наших речей и
поступков. В толпе происходит то же самое.
Когда посредством известных процессов идея проникает, наконец, в душу
толпы, она получает непреодолимую власть над нею и порождает ряд
последствий, которые приходится переносить. Философские идеи, приведшие к
французской революции, потребовали целое столетие для того, чтобы укрепиться
в душе толпы. Известно уже, какую непреодолимую силу они приобрели после
того, как укрепились. Стремление целого народа к приобретению социального
равенства, к реализации абстрактных прав и вольностей расшатало все троны и
глубоко потрясло западный мир. В течение целых двадцати лет народы
устремлялись друг на друга, и Европа пережила такие гекатомбы, которые могли
бы испугать Чингисхана и Тамерлана. Никогда еще миру не приходилось
наблюдать в такой степени результаты владычества какой-нибудь идеи.
Нужно очень долгое время для того, чтобы идеи укрепились в душе толпы,
но не менее времени надо и для того, чтобы они исчезли из нее. Поэтому-то
толпа в отношении идей всегда отставала на несколько поколений от ученых и
философов. Все государственные люди знают в настоящее время, как много
ошибочного заключается в основных идеях, о которых я только что говорил, но
так как влияние этих идей еще очень сильно, то государственные деятели
вынуждены управлять согласно принципам, в истинность которых они сами уже не
верят более.
*2. РАССУЖДЕНИЯ ТОЛПЫ
