 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
менее рассуждения Р. Мертона оставляют впечатление, что соблюдение норм науки является
правилом, а их нарушение - исключением. Его логика убедительна: ученые часто не прочь,
скажем, исказить истину ради личного блага, но научное сообщество требует объективности,
располагает различными средствами, позволяющими принудить к соблюдению норм науки, и
поэтому они, как правило, соблюдаются.
' По признанию этого исследователя, посягательство на "сказочный" образ ученого стоило ему
дорого: восемнадцати отказов напечатать его книгу, трех доносов в Американскую
психологическую ассоциацию и двух попыток его оттуда исключить (Mahoney, p. XIV). Но пальма
первенства в ниспровержении этого образа принадлежит не ему, а, скорее всего, Д. Уотсону,
опубликовавшему книгу под красноречивым названием "Ученые - тоже люди" (Watson, 1938).
271
Так ли это в действительности? История науки показывает, что научное сообщество располагает
не только средствами принуждения к объективности, но и способами сокрытия ее нарушений.
Яркий пример - реакция на действия английского психолога С. Барта, который первым среди
психологов был посвящен в дворянство и удостоен престижной премии Торндайка, добившись
этих почестей с помощью разветвленной системы подлогов, которая включала описание
непроводившихся исследований, искажение действительных размеров выборок, публикацию
подтверждающих данных под вымышленными именами и другие подобные приемы.
Все эти хитрости были раскрыты лишь после смерти С. Барта, причем не профессиональными
психологами, а журналистом. В результате началась длительная и многоступенчатая процедура
отлучения С. Барта от научного сообщества, названная исследователями этого скандального
случая "деградацией статуса". Вначале коллеги не признавали вины С. Барта, затем - пытались
представить его действия неумышленными, впоследствии - подвергали сомнению его
психическую уравновешенность и т. д. Процедура растянулась на семь этапов, каждый из которых
знаменовался новой попыткой научного сообщества спасти свое реноме, и завершилась
отлучением С. Барта от этого сообщества. Окончательный вердикт вынесла Британская
психологическая ассоциация: "Ни по своему темпераменту, ни по своей подготовке Барт не был
ученым... его работы имели лишь форму научных, но далеко не всегда были таковыми по
существу" (цит. по: Gieryn, Figert, 1986, р. 80). Научное сообщество продемонстрировало
безотказный способ, позволяющий представить действия своих членов строго подчиненными
нормам науки: если исследователь их соблюдает, он - действительно ученый, если нарушает, он -
не ученый, и, стало быть, эти нормы учеными всегда соблюдаются.
Однако подобный прием не всегда применим - например, в тех случаях, когда исследователи,
нарушающие нормы науки, слишком многое для нее сделали, чтобы быть от нее отлученными.
Известно, скажем, что такие естествоиспытатели, как Кеплер, Галилей, Ньютон' и другие,
систематически "улучшали", а то и просто придумывали эмпирические данные, подтверждающие
их идеи. Отлучить их от науки - признать не-учеными -
' Б. Барбер (Barber, 1952), У. Хагстром (Hagstrom, 1965) и другие исследователи науки приводят
десятки случаев подделки данных. Список провинившихся, обычно возглавляемый Ньютоном и
Галилеем, включает многие известные имена, в том числе и наших соотечественников.
272
весьма затруднительно, однако столь же сложно перед лицом очевидных доказательств не
признать и нарушения ими ее норм.
В принципе, у научного сообщества есть способ разрешения таких щекотливых ситуаций,
использовавшийся на различных этапах "деградации статуса" С. Барта. Он состоит в признании
действий исследователей, нарушающих нормы науки, непреднамеренными. Этим способом
научное сообщество защищало, например, авторитет Г. Менделя после того, как математик Р.
Фишер доказал, что количественные данные, приводившиеся "великим монахом" в подтверждение
законов генетики, невозможны в принципе. Ответственность за подлог возлагалась на ассистента,
списывалась на физическую неспособность Менделя различить наблюдавшиеся им признаки и т.
д. Однако в конце концов стало ясно, что Мендель сознательно и умышленно использовал
фиктивные данные, чтобы подтвердить свои идеи, в правоте которых он был уверен. И этот
подлог позволил ему открыть законы генетики ...
Подобные случаи делают нарушения норм науки неоднозначными как в этическом, так и в
прагматическом отношении. Нередко ученые идут на подлоги не ради того, чтобы скрыть или
