 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
Вообще следует подчеркнуть, что между обобщенным и конкретным Другим нет четкой границы.
В феноменальном поле человека они предполагают друг друга и друг в друга "перетекают". Образ
обобщенного Другого выводится из знания конкретных Других, складывается из их признаков,
которые усреднены и деперсонифицированы. Поэтому, как показывают психологические
исследования, в общих стереотипах, например, женщин, негров или итальянцев, разделяемых
человеком, всегда отчетливо проступают черты конкретных женщин, негров и итальянцев,
которых он встречал в своей жизни. В свою очередь, конкретные Другие видятся сквозь призму
стереотипов и обобщенных представлений, относящихся к обобщенному Другому, в чем и состоит
одна из главных функций стереотипизации, "экономящей" восприятие.
Обращение к Другому - обобщенному или персонифицированному, являющееся неотъемлемой
составляющей познания, превращает этот процесс в разновидность общения, придает научному
мышлению характер диалога познающего субъекта с воображаемым оппонентом. "Построение
объяснения выступает как свернутый диалог" (Юдин, 1981, с. 143), что привносит в когнитивную
структуру научного познания социально-психологические процессы, конституирующие общение.
Поскольку научное мышление - это, как правило, не эксплицированный, а свернутый,
интериоризованный диалог, Другой в нем представлен образом Другого, который никогда не
бывает идентичен своему прототипу. Образ Другого не автоматически снимается с него, а активно
и весьма творчески строится субъектом посредством соответствующих социально-
психологических процессов - проекции, идентификации, стереотипизации и др.
Среди подобных социально-психологических составляющих научного познания наиболее изучена
проекция. Традиция рассматривать построение образа Другого как проекцию восходит к Э.
Гуссерлю, согласно которому в основе этого процесса лежит принцип alter
ego
- "другого Я":
субъект видит Другого как идентичного себе, проецируя на него свое миропонимание (Гус-
40
серль, 1909). Естественно, субъект понимает, что Другой - действительно другой, неизбежно от
него отличается. Однако принцип alter ego - это своего рода психологическая необходимость. Если
бы субъект представлял себе Другого в реальной неясности для себя тех смыслов, которых тот
придерживается, это поставило бы неизвестность на место ориентира объяснения и предельно
затруднило бы его. Если бы субъект допускал существование у Другого смыслов, существенно
отличающихся от его собственных, это тоже сделало бы мысленный диалог с ним
затруднительным. В результате принцип alter
ego, означающий "взаимообратимость" субъекта и
Другого, потенциальную взаимозаменяемость их позиций, - единственно возможная основа
взаимопонимания в науке.
И все же проекция играет ограниченную роль в развертывании научного мышления как диалога.
Если бы образ Другого был ригиден, неизменен на всем протяжении диалога, это привело бы к
серьезным ошибкам в его организации и, в конечном счете, дезорганизовало бы данный процесс.
Следует также учитывать, что образ Другого зависит от реальных Других, их новых раскрытий
субъекту, динамики взаимоотношений с ним. Поэтому построение образа Другого на основе
принципа alter
ego
- это не констатация, а допущение, которое открывает диалог, делает его
возможным, но не сохраняется неизменным на всем его протяжении, нуждаясь в подкреплении из
самого диалога. Субъекту постоянно приходится умозаключать о способности Другого к
пониманию и о том, что его знания и смыслы совпадают со знаниями и смыслами самого
субъекта. Если принцип alter
ego является условием открытия диалога, то корректировка образа
Другого на основе информации, которая берется из самого диалога, - условие его развития. Образ
Другого изменяется в процессе диалога, являясь не только его основой, но и его результатом.
Построение образа Другого включает не только моделирование разделяемых им смыслов,
связанных с предметным содержанием объяснения. Понимание выходит за пределы этого
содержания, охватывает не только само знание, но и фрагменты социального контекста, в котором
оно порождено. Это относится не только к пониманию социальных действий, несущих в себе
знание или приводящих к его построению, но и к пониманию тех видов знания, в которых сами
действия по его построению не отражены. Так, рассматривая процесс понимания научных текстов,
призванных передать только само знание, а не социальные пути его построения, Г. Гадамер
показывает, что тем не менее предметная интерпретация текстов всегда предва-
41
ряется социальной. Прежде чем приступить к пониманию текста, интерпретатор истолковывает
