Navigation bar
  Print document Start Previous page
 62 of 107 
Next page End  

смеют думать  или думают  только с  отвращением.  Эти отвергнутые цензурой и
нашедшие в сновидении  искаженное  выражение желания  являются  прежде всего
проявлением   безграничного   и   беспощадного  эгоизма.   И  действительно,
собственное  Я появляется в любом сновидении  и играет в  нем главную  роль,
даже  если  это  умело скрыто  в  явном содержании.  Этот  "sacro  egoismo"*
сновидения, конечно,  связан с установкой  на сон, которая состоит в падении
интереса ко всему внешнему миру.
     Свободное  от  всех  этических уз  Я  идет  навстречу  всем притязаниям
сексуального влечения, в том  числе и таким, которые  давно  осуждены  нашим
эстетическим  воспитанием  и  противоречат  всем  этическим  ограничительным
требованиям. Стремление  к удовольствию -- либидо (Libido), как  мы говорим,
-- беспре-
     ----------------------------------------
     * Священный эгоизом. -- Прим. пер.
     пятственно выбирает свои объекты и охотнее  всего  именно запретные. Не
только  жену  другого,  но  прежде  всего   инцестуозные,  свято  охраняемые
человеческим обществом объекты, мать  и сестру  со  стороны  мужчины, отца и
брата со стороны женщины. (Сновидение нашей 50-летней дамы тоже инцестуозно,
ее либидо, несомненно, направлено на сына).  Вожделения, которые кажутся нам
чуждыми человеческой природе, оказываются достаточно сильными, чтобы вызвать
сновидения. Безудержно  может проявляться  также ненависть.  Желания мести и
смерти самым  близким и любимым в  жизни -- родителям,  братьям  и  сестрам,
супругу или супруге, собственным детям -- не  являются ничем  необычным. Эти
отвергнутые цензурой желания как  будто  бы поднимаются из настоящего ада; в
бодрствующем  состоянии  после  толкования  никакая  цензура против  них  не
кажется нам достаточно строгой.
     Но  не  ставьте  это  страшное содержание в  вину самому сновидению. Не
забывайте, что оно  имеет безобидную, даже полезную функцию оградить сон  от
нарушения. Такая низость не имеет  отношения  к сущности сновидения. Вы ведь
знаете также, что есть сновидения, которые, следует  признать, удовлетворяют
оправданные желания и насущные физические потребности. Но в этих сновидениях
нет искажения; они в нем не нуждаются, они  могут выполнять свою функцию, не
оскорбляя этических и эстетических  тенденций Я. Примите также  во внимание,
что искажение сновидения зависит от двух факторов.  С одной стороны, оно тем
больше, чем  хуже отвергаемое цензурой желание, но  с другой -- чем строже в
это  время  требования  цензуры.  Поэтому  у  молодой,  строго  воспитанной,
щепетильной  девушки  неумолимая  цензура  исказит  побуждения   сновидения,
которые, например, мы, врачи, считаем  дозволенными, безобидными либидозными
желаниями и которые она сама десять лет спустя сочтет такими же.
     Впрочем,  мы  еще далеки от  того, чтобы  возмущаться  этим результатом
нашего толкования.  Я полагаю, что мы его еще недостаточно хорошо  понимаем;
но прежде всего перед нами стоит задача  защитить его  от известных нападок.
Совсем  не  трудно  найти  для  этого  зацепку. Наши  толкования  сновидений
производились  с  учетом объявленных  заранее предположений,  что сновидение
вообще имеет смысл, что  бессознательные в какое-то  время душевные процессы
существуют  не только при гипнотическом,  но и при нормальном сне и что  все
возникающие по поводу сновидения мысли детерминированы. Если бы на основании
этих предположений мы пришли к приемлемым результатам толкования сновидений,
то  по праву  могли бы заключить, что эти  предположения правильны.  Но  как
быть, если  эти результаты выглядят  так,  как  только что описанные?  Тогда
можно было бы сказать: это невозможные, бессмысленные результаты, по меньшей
мере,  они  весьма  невероятны,  так   что  в   предположениях  было  что-то
неправильно.  Или  сновидение  не  психический  феномен,  или  в  нормальном
состоянии   нет  ничего  бессознательного,   или   наша   техника  в  чем-то
несовершенна. Не проще и не приятнее  ли предположить  это, чем признать все
те мерзости, которые мы будто бы открыли на основании наших предположений?
     И то  и другое! И  проще  и  приятнее, но из-за  этого  не  обязательно
правильнее. Не будем спешить, вопрос  еще  не решен.  Прежде всего  мы можем
усилить  критику  наших толкований  сновидений.  То, что  их  результаты так
неприятны и  неаппетитны, может  быть, еще не  самое худшее.  Более  сильным
аргументом является то, что видевшие  сон решительнейшим образом и  с полным
основанием отвергают желания,  которые мы им  приписываем  благодаря  нашему
толкованию. "Что?  -- говорит один. -- Основываясь на сновидении, вы  хотите
доказать, что  мне жаль денег на приданое сестры и воспитание брата? Но ведь
Hosted by uCoz