 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
матери, подальше от жесткости отца. Иначе говоря, он тянется к тому, кто балует и ласкает его и у
кого он может без особых усилий получить все.
В приходской школе в возрасте шести лет мальчик попал под надзор священнослужителей,
и с этого времени начались жалобы по поводу его живости, неугомонности и невнимательности.
Жалобы на его поведение чаще превалировали над жалобами по поводу его учебы. И что наиболее
бросалось в глаза, так это его неугомонность.
Если ребенок хочет привлечь к себе внимание, что еще он может использовать, как не свою
непоседливость. А этот мальчик хочет быть на виду. Он уже научился овладевать вниманием
матери и сейчас, оказавшись в большем окружении, он хочет быть в центре внимания новых
людей из числа большой группы его одноклассников. Когда учитель не понимает намерений
ребенка, он пытается исправить его поведение, поставив перед классом для нагоняя или выговора,
и мальчик тем самым оказывается там, где и хочет быть. Ему приходится дорого платить за это
внимание к себе, но он уже привык к этому. Он получил дома достаточную порцию тумаков, но не
изменился. Должны ли мы признать, что мальчика необходимо увести с этой его устоявшейся
позиции посредством более мягких форм наказания, разрешенных в школе? Это крайне
маловероятно. Когда он соблаговолил пойти в школу, то его стремление попасть в центр внимания
было для него своего рода компенсацией.
Родители старались исправить поведение сына, указывая ему на то, что для пользы занятий
необходимо, чтобы каждый сидел тихо. Когда слышишь подобные устаревшие увещевания, то
закрадывается некоторое сомнение о здравом смысле этих родителей. Мальчику так же, как и
взрослым, прекрасно известно, что такое хорошо и что такое плохо. Однако его занимает
совершенно другая проблема. Он хочет быть заметным, а будучи тихим в классе, он не сможет
завладеть вниманием других; нелегко также обратить на себя внимание и усердной учебой. Мы не
усматриваем ничего загадочного в его поведении, так как знаем о той цели, которую он поставил
перед собой. Естественно, что когда отец начинает заниматься рукоприкладством, мальчик
успокаивается на некоторое время. Однако у матери мы узнаем, что, как только отец уходит из
дома, у парня все начинается с самого начала. Порку и наказания он воспринимает лишь как
вмешательство извне, которое препятствует на короткое время его прогрессу, но никоим образом
не влияет на изменение его характера.
Но его темперамент всегда разрушал оковы наложенных на него ограничений.
Дети, желающие привлечь к себе чье-то внимание, явно должны использовать для этого
свой темперамент. Понятно, что под темпераментом обычно подразумевают не что иное, как
подходящий ритм решения своих проблем, а также некую форму динамики, обусловленную
целью. Например, если хочется спокойно полежать на диване, то совсем не обязательно развивать
подобный темперамент. Этот темперамент становится подозрительным проявлением того, что у
личности есть что-то на уме, — в нашем случае — это обратить на себя внимание.
У мальчика появилась привычка носить в школу из дома разные вещи, менять их на деньги
и угощать своих товарищей на вырученные суммы. Когда родители обнаружили это, то каждый
день перед уходом в школу они обыскивали его. Наконец, он отказался от этой практики и
увлекся тем, что подшучивал над другими и вмешивался в разговоры. Это изменение произошло
только из-за строгого наказания со стороны отца.
Мы можем понять, что означают его подшучивания: они скрывают в себе желание
заставить других замечать его, желание вынудить учителя к применению наказания и таким
образом возвысить себя над школьными предписаниями.
Его попытки устраивать беспорядок понемногу ослабевали, однако периодически
возникали вновь уже с большей силой, что однажды закончилось исключением его из школы
Вот то подтверждение, о котором мы говорили ранее. Этот мальчик, борясь за получение
признания со стороны окружающих, естественно встречает препятствия и начинает осознавать их.
В дополнение к сказанному, если мы примем во внимание, что он был еще и левшой, это даст нам
возможность глубже проникнуть в его мысли. Мы можем сделать вывод о том, что хотя он и
желал избегать трудностей, он всегда умудрялся находить их, а затем терял уверенность для их
преодоления. Однако чем меньше он был уверен в себе, тем больше хотел доказать, что достоин
внимания. Он не прекратил своего баловства до тех пор, пока школе не надоело все это и его
исключили. При наличии общепризнанной точки зрения, что школа не может позволить какому-то
озорнику мешать учебной деятельности остальных учеников, ничего более не остается, как
исключить его из школы. Однако если мы признаем, что целью воспитания является коррекция
дефектов характера, то исключение перестает уже быть правильным методом. Для мальчика не
составляло труда получить признание матери, и ему не нужно было больше напрягаться в школе.
В связи с этим надо отметить, что по совету одного учителя он был отправлен домой во
время каникул. Там он попал под еще более строгий контроль, чем даже в школе, и этот
эксперимент также оказался неудачным. Однако родители все еще оставались для него главным
авторитетом. Мальчик ездил домой каждое воскресенье, и это обстоятельство очень тешило его
душу. Хотя когда ему не разрешали уезжать домой, он и не сердился. И это понятно. Он хотел
