 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
В одном из австралийских племен, если мужчина оскорбил другого мужчину,
последнему разрешается... бросить в обидчика определенное количество копий или
бумерангов или, в особых случаях, ранить его копьем в бедро. После того как
удовлетворение получено, он не может таить злобу на обидчика. Во многих
дописьменных обществах убийство человека дает группе, к которой он принадлежит,
право на убийство обидчика или другого члена его группы. Группа обидчика должна
принять это как акт восстановления справедливости и не предпринимать попыток
возмездия. Предполагается, что получившие подобное удовлетворение не имеют больше
оснований для дурных чувств.
В обоих случаях существует социально санкционированное право на выражение
чувства враждебности по отношению к противнику.
Рассмотрим теперь такой институт, как колдовство. Многие исследователи отмечают, что,
хотя обвинения в колдовстве действительно часто служили орудием мести по отношению
к объекту вражды, литература изобилует примерами, когда обвиненные в колдовстве
вообще не причиняли никакого вреда обвинителям и не вызывали у них враждебных
эмоций, а просто были средством избыть враждебные чувства, которые по разным
причинам нельзя было направить на их подлинный объект.
В своем исследовании колдовства у индейцев навахо Клайд Клакхон описывает
колдовство как институт, разрешающий не только непосредственную агрессию, но и
перенос враждебности на замещающие объекты.
«Скрытая функция колдовства для индивидов заключается в обеспечении
социально признанного канала для выражения культурно запретного».
«Вера и практика колдовства допускают выражения непосредственного и
перемещенного антагонизма».
«Если мифы и ритуалы обеспечивают принципиальные способы сублимации
антисоциальных склонностей людей навахо, то колдовство обеспечивает принципиальные
социально приемлемые механизмы их выражения».
«Колдовство является каналом для смещения агрессии и облегчает эмоциональную
адаптацию при минимальном разрушении социальных связей».
Есть случаи, когда враждебность действительно направляется на
непосредственный объект, но она также может быть выражена и косвенным образом или
даже вовсе не преднамеренно. Соответствующее различение сформулировал Фрейд,
обсуждая соотношение остроумия и агрессии.
«Остроумие позволяет нам сделать нашего врага смешным, выставив на вид то, что
нельзя высказать откровенно и прямо ввиду наличия разных препятствий».
«Остроумие является предпочтительным орудием критики или нападения на
вышестоящих — тех, кто претендует на власть. В этом случае оно есть сопротивление
власти и выход из-под ее давления».
Фрейд говорит о замещении средств выражения враждебности. Он ясно
показывает, что позитивная для индивида функция конфликта, отмеченная Зиммелем,
может осуществляться и косвенными средствами, одним из которых является остроумие.
Поскольку замещающие средства, такие, как остроумие, могут и не повлечь за собой
изменений в отношениях между антагонистами (особенно если объект агрессивного
остроумия не осознает причины и смысла острот), они дают возможность более слабым
партнерам выразить свои чувства, не изменяя условия отношений. Подобное
противостояние часто незаметно переходит в простое замещающее удовольствие,
функционально эквивалентное снятию напряжения. Этим объясняется обилие политиче-
ских анекдотов в тоталитарных государствах, об этом же свидетельствует и
приписываемая Геббельсу фраза, что будто бы нацистский режим на самом деле поощрял
политические анекдоты, поскольку они давали безвредный выход опасным чувствам.
Театр и другие формы развлечений также могут служить замещающими
средствами выражения враждебности. В обществе Бали, где социальная структура
